Рассказы о литературном институте   ::   Белокопытов Александр

Утром у них была запланирована поездка в Сергиев Посад, тогдашний Загорск, по дороге приходилось несколько раз останавливать машину, - Тане было дурно, выводить ее на свежий воздух и держать под руки. Только тогда мы утешились: не одни мы, простые люди, страдаем, благородные дамы тоже.

Начал я отвлеченно писать о таксопарке под нескучным номером 13, а закончил конкретными фунтами и головной болью, похмельем. Что ж, похмелье закономерный конец всего: радости, нежности, любви и самой жизни. Сейчас, по просшествии времени, я твердо уверен, что, несмотря ни на какую головную боль, время наше было прекрасное, золотое, потому что все мы тогда слишком любили жизнь и жили "на разрыв аорты", - как любил говаривать один знакомец. И что с того, что всем хорошим начинаниям обязательно предшествовал таксопарк?

Таня побыла в Москве еще несколько дней и улетела к себе в Англию, посчитав знакомство с Россией далее невозможным. Была всем увиденным слишком удивлена и повержена, и так и улетела домой, не приходя в сознание. Иногда я вдруг вспоминаю ее, озябшую, милую, в свитере с чужого плеча, неуклюжую, как медвежонок, и беззащитную. Так, по крайней мере, мне сейчас кажется. Больше англичанок я не встречал.

Маша еще во время учебы вышла замуж за человека науки, почти академика, благообразного и немолодого. Потом развелась, не могла усидеть на шестке. Скоро снова вышла замуж за промышленника из Германии и сразу после окончания института укатила с ним в неметчину.