Рассказы о литературном институте   ::   Белокопытов Александр

Я - такой-то, такой-то, сейчас почитаю вам хорошие стихи". И стал читать им для начала, для разгона, самые простые, фантастические... Пальтишко-то скинул и давай им впаривать, да так громко читаю, с выражением, реву почти...

А эти сзади, руководящие головы-то писательские, мечутся, волосы на голове рвут... То один ко мне выбежит, то другой, а то - все вместе... и Рождественский, и другие знаменитости... Просят почти со слезами, умоляют... А я им фигу за спиной показываю и дальше шпарю...

Потом до "Книги изречений" дошел... Начал сразу с главы "О лишении девственности"... Тут уже Рождественский чуть не на колени встает... "Илья Алексеевич, я как поэт поэта вас очень даже понимаю... Но сейчас уйдите... - А мы потом вам слово обязательно дадим".

"Как же, - думаю, - дадите вы мне, волки, слово... Вы меня сразу - в дурдом или в тюрягу! Вот какое слово вы мне дадите". Если бы не перестройка гребаная, точно бы надолго меня упекли... Так что деваться мне некуда, иду до самого конца... И уже - горю, объят со всех сторон пламенем, как истребитель...

Только успел "Десятиклассниц" прочитать и - бац! - милиция мне руки заломила - и на выход...

А зал буйствует, ликует, не хочет меня отпускать, на бис требует... они еще и не сразу поняли, что-почем? Думали сначала, что - розыгрыш, маскарад, что я закамуфлированный дебил. Раз перестройка, значит юмор в коротких штанишках на сцене очень даже неплохо. И Горбачева, и "послиха", поначалу тоже ладони от восторга отбили... Короче, всем я им выдал, на блюде...