JК
Пелагия и белый бульдог :: Акунин Борис
Страница: 30 из 64 — Не иначе как с Нижнего принесло, там у них сильно шалят.
Это мнение было встречено всеобщим одобрением, потому что заволжане нижегородцев недолюбливают, считая их народишком вороватым и никчемным.
— Ваше благородие, показал бы, что за люди. Вдруг да узнаем, попросил борода в хорошем казакине — солидный человек, и видно, что не из одного любопытства, на мертвяков поглазеть.
Многие просьбу поддержали, а бабы хоть и поохали, но больше из приличия.
Исправник надел фуражку, немного подумал и снизошел.
— А что ж, и покажу. Вдруг и вправду…
Сдернул Пахом Сергеевич покров, и Пелагия сразу отвернулась, потому что трупы были совсем голые, монахине на такое смотреть не пристало. Успела только увидеть, что у большого, волосатого, левая рука, где полагается кисти быть, заканчивается сыромясным обрубком.
— Ой ты, Господи, мальчонка-то малой совсем, — запричитала какая-то из баб. — У меня Афонька такой же.
Дальше Пелагия смотреть не стала, потому что послушание есть послушание, и зашагала проселком к Дроздовке.
Что-то душно становилось, и от земли поднималось некое струение, как бывает в жаркий день перед дождем. Пелагия ускорила шаг, поглядывая на небо, по которому, быстро набухая, катилась круглая, плотно сбитая туча. Впереди виднелась ограда парка, и над деревьями зеленела крыша большого дома, но до него пока еще было далеконько.
Ничего, не размокну, сказала себе монахиня, но настроение у нее было уже совсем не то, что прежде.
Это мнение было встречено всеобщим одобрением, потому что заволжане нижегородцев недолюбливают, считая их народишком вороватым и никчемным.
— Ваше благородие, показал бы, что за люди. Вдруг да узнаем, попросил борода в хорошем казакине — солидный человек, и видно, что не из одного любопытства, на мертвяков поглазеть.
Многие просьбу поддержали, а бабы хоть и поохали, но больше из приличия.
Исправник надел фуражку, немного подумал и снизошел.
— А что ж, и покажу. Вдруг и вправду…
Сдернул Пахом Сергеевич покров, и Пелагия сразу отвернулась, потому что трупы были совсем голые, монахине на такое смотреть не пристало. Успела только увидеть, что у большого, волосатого, левая рука, где полагается кисти быть, заканчивается сыромясным обрубком.
— Ой ты, Господи, мальчонка-то малой совсем, — запричитала какая-то из баб. — У меня Афонька такой же.
Дальше Пелагия смотреть не стала, потому что послушание есть послушание, и зашагала проселком к Дроздовке.
Что-то душно становилось, и от земли поднималось некое струение, как бывает в жаркий день перед дождем. Пелагия ускорила шаг, поглядывая на небо, по которому, быстро набухая, катилась круглая, плотно сбитая туча. Впереди виднелась ограда парка, и над деревьями зеленела крыша большого дома, но до него пока еще было далеконько.
Ничего, не размокну, сказала себе монахиня, но настроение у нее было уже совсем не то, что прежде.