JК
Слепое счастье :: Хмелевская Иоанна
Страница: 111 из 244Может их тут оставить и со спокойной душой отправляться куда угодно, хоть к черту на рога, они и слова не скажут. На чемодан ни одна даже не взглянула.
Зигмунт отлично понимал, что, если он и в самом деле сейчас пойдёт к черту или ещё куда-нибудь, ему этого не простят никогда в жизни. Хуже того — он чувствовал, что и сам себе этого не простит.
— Холера! А я-то надеялся, что удастся от этого отвертеться, — с горечью признался он. — Чтоб вам лопнуть! Похоже, это и вправду работа не для баб…
* * *
В сумерках Янушек, разделавшись с укладкой книг в новые, раздобытые Зигмунтом коробки и упихав энциклопедию на дно корзины для грязного белья, начал выносить на помойку предназначенную на выброс кучу барахла. Только он один из всей компании не утратил энергии и задора.
— Эй, что я вам скажу, там что-то странное по двору носится, — сообщил он, хватая очередную охапку тряпья. — Сразу не разберёшь.
— Что? — рассеянно спросила Шпулька, занятая упаковкой тарелок, переложенных тряпками.
— Говорю, чудное что-то по двору носится!
— Обувь осталась, — раздражённо сказала Тереска. — Об обуви-то мы забыли.
Янушек притормозил на пороге, почти не видимый из-под горы тряпья.
— Не пойму. С виду как будто младенец, но только весь чёрный и вроде как в перьях…
Не успел он договорить, как Шпулька сорвалась с места и, выкрикивая нечто невразумительное, вылетела из квартиры, едва не сбив с ног застрявшего в дверях мальчишку. Тереска побежала за ней, с удивлением разобрав в криках подруги слова «дети».
Зигмунт отлично понимал, что, если он и в самом деле сейчас пойдёт к черту или ещё куда-нибудь, ему этого не простят никогда в жизни. Хуже того — он чувствовал, что и сам себе этого не простит.
— Холера! А я-то надеялся, что удастся от этого отвертеться, — с горечью признался он. — Чтоб вам лопнуть! Похоже, это и вправду работа не для баб…
* * *
В сумерках Янушек, разделавшись с укладкой книг в новые, раздобытые Зигмунтом коробки и упихав энциклопедию на дно корзины для грязного белья, начал выносить на помойку предназначенную на выброс кучу барахла. Только он один из всей компании не утратил энергии и задора.
— Эй, что я вам скажу, там что-то странное по двору носится, — сообщил он, хватая очередную охапку тряпья. — Сразу не разберёшь.
— Что? — рассеянно спросила Шпулька, занятая упаковкой тарелок, переложенных тряпками.
— Говорю, чудное что-то по двору носится!
— Обувь осталась, — раздражённо сказала Тереска. — Об обуви-то мы забыли.
Янушек притормозил на пороге, почти не видимый из-под горы тряпья.
— Не пойму. С виду как будто младенец, но только весь чёрный и вроде как в перьях…
Не успел он договорить, как Шпулька сорвалась с места и, выкрикивая нечто невразумительное, вылетела из квартиры, едва не сбив с ног застрявшего в дверях мальчишку. Тереска побежала за ней, с удивлением разобрав в криках подруги слова «дети».