JК
Сплошное кино :: Денис Адамов
Страница: 3 из 5Да, просто посмеяться над понравившимися моментами вместе,а? Люди не читают книги, а если и читают, то только голубую муть, в которую, кстати, они и хотят окунуться, потому что нет у них этого в их серой жизни. И никогда не быть. Блин, единственный человек, с которым можно поделиться и то уехал. Вот, дерьмо. Написать ему-ей что ли. Пусть пожалеет меня убогого. Она всё равно скоро приедет, и я поплачусь у неё на груди, а она у неё ничего. Кто у кого? Она у неё и этим всё сказано.
Нет, безвыходных ситуаций не бывает. А если и бывают, то, как говорится, в совершенно тупой, но всем понравившейся рекламе: не в этой жизни.
Можно, конечно, написать о своей группе – раз они сами просят, но у меня такое просто дикое желание написать о них гадости, хорошо, естественно сдобренные-приправленные светлыми моментами. Один момент чего стоит. Как-нибудь расскажу на ушко, на сеновале. В деревню, в деревню, в деревню – копаться в коровьем и человечьем с утра и до ночи! Вот тогда ты, миленький, и попоешь.
Всё, спать.
– Я уже проснулся и хватит орать, маленький безмозглый идиот, – про себя говорю я. Не в смысле, что я идиот, а братец мой, хотя я тоже, в принципе, но только в принципе. Интересно, идиот, да ещё и без мозгов. Это ужас и печаль. Я такой, какой я есть и этого вам у меня не отнять, и добавляю уже не про себя и громче, – сколько времени? Чего ты разорался?
– Я порезал палец.
– Какой? – тупо переспрашиваю я, и понимаю, что я сейчас единственный, кто нужен этому сорванцу и негодяю в одном флаконе.
Шлепаю на кухню.
Нет, безвыходных ситуаций не бывает. А если и бывают, то, как говорится, в совершенно тупой, но всем понравившейся рекламе: не в этой жизни.
Можно, конечно, написать о своей группе – раз они сами просят, но у меня такое просто дикое желание написать о них гадости, хорошо, естественно сдобренные-приправленные светлыми моментами. Один момент чего стоит. Как-нибудь расскажу на ушко, на сеновале. В деревню, в деревню, в деревню – копаться в коровьем и человечьем с утра и до ночи! Вот тогда ты, миленький, и попоешь.
Всё, спать.
– Я уже проснулся и хватит орать, маленький безмозглый идиот, – про себя говорю я. Не в смысле, что я идиот, а братец мой, хотя я тоже, в принципе, но только в принципе. Интересно, идиот, да ещё и без мозгов. Это ужас и печаль. Я такой, какой я есть и этого вам у меня не отнять, и добавляю уже не про себя и громче, – сколько времени? Чего ты разорался?
– Я порезал палец.
– Какой? – тупо переспрашиваю я, и понимаю, что я сейчас единственный, кто нужен этому сорванцу и негодяю в одном флаконе.
Шлепаю на кухню.