Переезд   ::   Сименон Жорж

Может, полицейский на улице де Понтье… Бланш будет считать, что он в аду… Он все предвидел… Он оказался тогда проницательным… Он и сейчас проницательный… Она будет считать, что он в аду… А если она права? Если и вправду есть ад?

Всю свою жизнь он…

Это утомительно. Почему его оставляют одного? По нему течет кровь — такая теплая. Не из головы.

И вот он ощущает в животе как бы удары кинжала.

— Прошу прощения…

Склонившийся над ним мужчина — огромная голова, чрезмерно длинный нос, как в страшных снах, — повторяет:

— Куда вы ранены?

— Что?

— Я не хотел…

Постой-ка! Полицейский тоже здесь, а чуть дальше женские ноги.

— Я не хотел вас беспокоить…

Он предпочел бы улыбнуться им. Получается ли у него? Может…

Слишком поздно. Он уже больше ничего не видел. Он уже был не с ними. Он услышал свисток, шум мотора, голоса, но это его не касалось.

Неужели он закричал? Неприлично посреди ночи кричать на улице.

— Почему эти люди…

Они разговаривают. Они колют его в руку. Или, может, в бедро, он уже не знает.

Она станет носить траур. Ей не понадобится покупать новое платье; у нее уже есть черное платье, которое она надевает, чтобы идти в церковь.

Она станет маленькой старушкой. Он всегда думал, что она рождена, чтобы стать маленькой старушкой. Вдовой, каких много в квартале Фран-Буржуа.

Может, кончится тем, что она пойдет в прислуги?

Она получит страховку.

Он уже больше не кричит, ему уже не больно. Он начинает засыпать. Его трясут.