Перемена мест   ::   Гурский Лев

 — В свое время мне эта декорация, — он обвел рукой комнату, — влетела в копеечку, но зато теперь я на каждой такой копеечке уже выручил по доллару. Вот и получается, что я сегодня…

— Сукин ты сын, — сердито прервал я Пряника, вдруг узрев дату на боку жестянки с икрой и чуть не поперхнувшись очередной порцией. — Ты чем меня кормишь? Тут срок годности истек Бог знает когда!

Владелец литературного агентства «Пряник» взял жестянку, в очередной раз зачерпнул столовой ложкой икры, прожевал, утер рот и рассудительно сказал:

— Ну, немножко просрочено, и что с того? Хороший продукт. У иностранцев просто на этом бзик, им приходится доставать посвежее, а то обидятся. Мы же с тобой вполне можем это спокойно употреблять. Наши желудки, как тебе известно, вообще не знают такого понятия, как срок хранения. Почти восемьдесят лет прекрасно лопаем, что дают. И ничего, живы.

Я припомнил бабушкины брикеты с кашей, заготовленные впрок едва ли не во времена Карибского кризиса 1961 года, и не нашелся, что возразить. Тем более что по вкусу икра была вполне приемлемой, да и Пряник, распечатавший эту банку, как видно, не сегодня, действительно выглядел бодро, как огурчик. Как только что испеченный пряник.

— Ты Плюшкин, — тем не менее произнес я. — У тебя наверняка и ликерчик где-то припрятан одна тысяча восемьсот затертого года выпуска.

— А что? — довольно хохотнул Пряник. — Бережливость — весьма достойная черта характера. Между прочим, скорее американская, нежели славянская.