Тринадцатая рота (Часть 1)   ::   Бораненков Николай

Когда удалились от лагеря, комбат спросил:

- Кого из свиты поведешь дальше с собой?

- Пока не думал. Собрался было к "родне" поближе, а "родня" вот какая. От порога - катись ради бога.

- Надо, Ваня. Очень надо. Фронт должен иметь в тылу побольше своих глаз и ушей.

- Эх, радиостанцию бы мне! - вздохнул Бабкин. - Да радистку. Может, дадите?

- Дал бы, но у нас у самих рация лишь одна. Да и нужна ли тебе она? Ведь с ней вас на втором, третьем сеансе засекут.

- А мы не стоим. Мы в движении.

- А если обыск?

Бор как-то вдруг оборвался. Впереди раскинулась синяя даль поросших мелким березняком болот. Клюквой и прелью тянуло оттуда. Где-то тревожно курлыкал журавль. В стойких водах, затянутых ряской, исчерченной утиными дорожками, грустно трубила лягушка. Комбат остановился, посмотрел кругом и, убедясь, что никого поблизости нет, сказал:

- Есть тревожная новость.

- Новость? Какая?

- Твои данные насчет сосредоточения карателей подтвердились. С севера от Калинкович подходит полк и столько же с юга.

- Я так и знал, что они через день-два пожалуют, - вздохнул Бабкин. Холуй Гнида не мог соврать. Что же вы решили, товарищ комбат?

- "Гостей" с севера мы могли бы угостить, а вот южных?

- Южные раньше двух суток не подойдут.

- Почему? Они же километрах в тридцати от нас. А северным топать полных сто.

- Я их попытался задержать.

- Задержать? У тебя что, полки в резерве?

- Нет. Я пустил против карателей свиней.

- Каких свиней? Объясни.

- Объясняю, товарищ комбат.