Тринадцатая рота (Часть 2)   ::   Бораненков Николай

От Квачке остался только кусок сапога, рядом с которым лежал хвост от чернобурки.

По всполохам сотен артиллерийских зарниц, по обвальному грохоту адских "катюш", по реву заведенных танков было видно, что "национальным героям" сто восьмой егерской дивизии и всего фронта будет тяжко.

30. ГРАНДИОЗНОЕ НАСТУПЛЕНИЕ НАЗАД. НОВАЯ БЛЕСТЯЩАЯ КАРЬЕРА РЯДОВОГО КАРКЕ

Ранним декабрьским утром на Старой Калужской дороге разорвало фугасным снарядом геббельсовского пропагандиста. Разорвало в клочья. От несчастного остались лишь лоскут одеяла, которым он был утеплен, и листок речи, с которой он собрался выступить перед отходящими на запад солдатами пятой роты сто пятого пехотного полка. А так как в роте теперь не осталось ни одного командира, а заодно и фельдфебеля (все они доблестно полегли во славу фюрера под Москвой), то военная чародейка-судьба выбросила на гребень волны "национального героя" Великой Германии рядового Карке.

- Доблестного пропагандиста надлежало бы похоронить со всеми почестями, сказал "национальный герой", собрав в колонну остатки роты. - Именно с почестями, как этого и требует воинская субординация, но, видит бог, хоронить нам нечего. От нашего вдохновителя осталось лишь одно воспоминание. Возьмем же на память хоть этот клок одеяла и отошлем эту святую реликвию его разнесчастной супруге. Пусть этот клок одеяла утешит ее в безутешном горе. Вообще-то я должен сказать, что вашему пропагандисту чертовски повезло.