Тринадцатая рота (Часть 3)   ::   Бораненков Николай

Он очень боялся, как бы старая карга, увидев его, не захлопнула дверь. Меж тем, старуха и бровью не повела, когда генерал, заслонив собой дверь, стал у порога. Как ни в чем не бывало залезла на печку, укрылась дерюгой.

У порога на лавке фон Шпиц увидел кувшины, заглянул в них - в один, другой, третий...

- Нет молока. Нету, - проворчала с печки старуха. - Не доится корова.

Фон Шпиц хорошо понимал русскую речь, говорил же сам плохо, с трудом подбирая кое-какие слова. Ответ старухи ошеломил его. Как это так! Корова есть, кувшины стоят, а молока нет. Врет, ведьма. Есть молоко. Надо ей сказать, кто я такой. Даст.

- Гроссмутер. Матка гроссмутер, - заговорил генерал, подойдя к печке. - Ми есть дойч генерал! Германия генерал!

- Не знаю я ваших чинов, не разбираюсь.

- Это есть высоко! - попытался объяснить фон Шпиц. - Солдат низко. Генерал о-о! Фю-рер!

- Много вас тут шляется, фюреров. Стадо коров надоть, чтоб напоить вас всех молоком. У себя б лучше пили, в своей Германии.

"Есть у нее молоко. Есть, - думал генерал. - Ломается, старая кочерга, цену набивает. Что же дать ей?"

Фон Шпиц снял с головы шаль - новую, черную с длинной бахромой.

- Гроссмутер. Мы хотел меняйт. Вы - это. Мы - млеко.

- Нет молока. Нету. Ступай себе, куды шел. Сам кувшины обшарил. Не слепой.

Раз нет молока, можно было попросить что-либо другого, но генерал завелся на молоко и ни о чем другом не думал. Запах парного молока, учуянный во дворе, распалил его аппетит, и он был готов на все.