Тринадцатая рота (Часть 3)   ::   Бораненков Николай

И в честь этого поручательства дозвольте мне, деду Мошкову, поднять свою стопку.

- За смоленских друзей! - чокнулся с Гуляйбабкой секретарь райкома.

- За брянских партизан! - сказал Гуляйбабка. - За тех, кто заставил потерять портки фашистских генералов.

После ужина в райкоме остались Туркин, Лосев, Волков и Гуляйбабка. Начиналась деловая часть беседы. Первым завел ее Туркин:

- Ну, гость, выкладывай свои просьбы. Надеюсь, пополнения у нас не попросишь. У тебя у самого хлопцы крепкие, а остальное - пожалуйста, чем богаты, тем и рады.

- У меня две просьбы к вам, - заговорил Гуляйбабка, глядя на цыгански черное лицо Туркина. - Первое. Мне нужен изящный хрустальный бокал. И второе... свадебная фата и платье. На худой конец хотя бы фата.

- И все?

- Все, товарищ секретарь.

- Так мало?

- Э-э, не торопитесь, - улыбнулся Гуляйбабка. - Вы еще с моей первой просьбой наплачетесь. Бокал-то мне нужен необычный, именной.

- Именной?

- Да, только именной.

- А вот именной, - Туркин развел руками, - нам не сделать. Заводы стоят.

- А может, на готовом надпись нанести, - предложил Волков. - Дед Гераська что хошь распишет на нем.

- Разве что по готовому. Как ваше мнение?

- Да мне все равно. Лишь бы надпись была. Туркин взял листок бумаги:

- Тогда прошу диктовать. Гуляйбабка склонился над столом:

- Напишете, значит, так: "Другу и покровителю БЕИПСА, доблестному интенданту рейха генерал-майору фон Шпиц от Гуляйбабки". Нет, не то.