Страница:
40 из 56
Возможно впрочем, пятно у Мюллера возникло от утреннего варенья или борща по-гестаповски, который шеф одноименной организации очень любил.
Мюллер прослезился и бросился обнимать Штирлица. Штирлиц не испытывал одноименных чувств. - Морда ты гестаповская, - сказал он, отпихивая слюнявого Мюллера подальше. - К тебе приехал любимый и единственный друг детства, а ты... морда...
Мюллер почесал толстый живот и нахмурился.
- Ты мне грубых слов не говори, - злобным голосом попросил он. - Я к тебе со всей этой... душой... а ты меня... это... в ящик... Вот спасибо этому... ну, как тебя? Борману...
Мюллеру не дали договорить. Удар кастетом бросил его об стенку. Слуги Мюллера заботливо вытащили его из подземной тюрьмы, и Мюллер, лихорадочно потирая ушибы, злобно сказал :
- Ну кому-то я чего-то вставлю...
И вслед ему вылетело помятое ведро.
***
Вечером в ставке Мюллера состоялся Важный Совет. Обсуждали форму казни для Штирлица, Бормана и этого... толстого...
Штирлиц тоже не бездействовал.
- Вот это вы все виноваты, Штирлиц, - осторожно начал пастор Шлагг, отодвигаясь от стонущего о скверности пищи Бормана, которому внезапно очень сильно захотелось в туалет. - Если бы не вы, мы сейчас были бы уже наверху...
- А что, наверх надо? - участливо спросил Штирлиц.
- Да-а-а! - простонал партайгеноссе Борман. Утром он объелся зеленых бананов и теперь немного... или не немного, но в общем, страдал.
|< Пред. 38 39 40 41 42 След. >|