Возвращение из Японии   ::   Автор неизвестен

САМОЙЛОВ: Чему? ПЕТР: Так конкретно трудно сказать. Ну, ты читал о дзене? МОТИН: Знаю, я ж тебе "Введение в дзен-буддизм" давал! ПЕТР: А ты находишь, что Максим и Федор часто себя ведут как бы... МОТИН: По дзену? (Все, даже не слыхавшие о дзен-буддизме, смеются. Василий улыбается). ПЕТР: А что? ЖИТОЙ: А то, что нам пора выпить! (Разливает). МОТИН: (Самойлову): Сделай погромче. Или это тоже Эллингтон? ПЕТР: Да. Нет, не делай громче, погоди. Я такой случай расс кажу. У дома, где Максим с Федором живут, лежит пень, такой круглый, и Федор, проходя мимо, каждый раз говорил: - Во! Калабаха! Я однажды ему - Что ты всякий раз это говоришь? Я давно знаю, что это калабаха. И тогда Максим - он с нами шел, показывает мне кулак и говорит: - А это видел? (Все смеются). МОТИН: Все? ПЕТР: Да, все. (Всеобщий смех). МОТИН: (разводит руками с уважительной гримасой): Да, это не для слабонервных... ПЕТР: А чего ржать? (Смех, было утихший, усиливается). ПЕТР: Эх!... ЖИТОЙ: Ну, я так скажу; год не пей, а тут сам Бог велел! (разливает). ПЕТР: Так что по-вашему хотел сказать Максим этой фразой? Перестаньте ржать, дослушайте! Он хотел сказать, что хотя я много раз, к примеру, видел кулак Максима, он может явиться совсем в другом качестве, да каждый раз и является. Так и каждый предмет в мире, каждое явление, сколь бы ни было оно привычно, должно приковывать наше внимание неослабно; ведь все может измениться, все меняется - а мы в плену догматиз ма. Это внимание ко всему и выражал Федор, так неотвязчиво на первый взгляд обращающий внимание на калабаху.