Хроники зеленого крокодильчика   ::   Трубников Егор

Двух своих жертв Марьяна отловила довольно быстро, причём обоих — у дверей Пушкина. Однако когда их исчезновение обнаружилось, народ перестал ходить поодиночке. Да и вообще ходить перестал, невзирая на увещевания Жувайтиса. Нагло ухмыляясь, ему сообщали, что вошли в роль и им страшно. А ну как убьют…

Так прошло четыре часа. Народ скучал, игра стояла, Геннадий гундел и чуть не плакал. Где они его такого откопали, думала Марьяна. Ей почему-то казалось, что тренинги должны проходить как-то иначе. Девушка вышла в коридор, дозрев, наконец, до звонка Артуру, и вдруг увидела, как Пушкин открывает перед Ирочкой дверь своей комнаты. Впустив Ирочку, Пушкин хлопнул себя по лбу и куда-то рванул. Ага, ухмыльнулась Марьяна, хитрая тварь, значит.

Глаза Пушкина, когда она предъявляла ему ключ — знак своей власти, — были очень-очень большими.

***



Смерть Пушкина глубоко всколыхнула общественность. Народ активно зашевелился, забегал. Складывалось ощущение, что Пушкин был «ихним всем». Особенно свирепствовали мужики, но и дамы не отставали.

— Товарищи! — гремела бухгалтерша, забравшись на стол в холле. — Убийца распоясался и оборзел!

— Линчевать! — поддержали её нестройные выкрики.

Геннадий выглядел очень довольным.

— А я знаю, кто убийца, — тихо сказала секретарша Маша. Её хрустальный голосок прозвенел для Марьяны похоронным колоколом. Все заткнулись.

— Это Ира, — продолжила Маша, — она последняя к Пушкину ходила. А после неё… У, зараза!

— Я? — Ирочка побледнела. — Ребята, да вы чего?..