JК
Затерянный среди зыбей :: Ликок Стивен
Страница: 1 из 14---------------------------------------------
Стивен Ликок
Затерянный среди зыбей,
или Кораблекрушение в океане
Старинный морской рассказ
В августе 1867 года в должности второго помощника капитана я ступил на палубу «Покорителя пучин», стоявшего в грейвзендском доке.
Но сначала позвольте сказать несколько слов о себе.
Я был высок, красив, молод, ладно и крепко скроен; тело мое было бронзовым от постоянного воздействия солнечных и лунных лучей, а кое-где — там, куда случайно попал свет звезд, даже медно-красным. Лицо мое красноречиво свидетельствовало о честности, уме и редкой проницательности, сочетавшихся с истинно христианской кротостью, простотой и скромностью.
Ступив на палубу, я не мог удержаться от легкого приступа восторга, когда в бочонке смолы, стоявшем возле мачты, увидел свое отражение — фигуру заправского моряка, — а затем, несколько позднее, с трудом подавил чувство огромной радости, снова увидев себя, на этот раз уже в ведре с трюмной водой.
— Добро пожаловать, мистер Сбейсног, — окликнул меня капитан Трюм, выходя из нактоуза и протягивая мне руку через гакаборт.
Передо мною стоял настоящий морской волк лет тридцати — шестидесяти. Лицо его было чисто выбрито, если не считать огромных бакенбард, густой бороды и длинных усов, а мощная кормовая часть заключена в широченные парусиновые штаны, на тыльной стороне которых вполне уместилась бы вся история британского флота.
Стивен Ликок
Затерянный среди зыбей,
или Кораблекрушение в океане
Старинный морской рассказ
В августе 1867 года в должности второго помощника капитана я ступил на палубу «Покорителя пучин», стоявшего в грейвзендском доке.
Но сначала позвольте сказать несколько слов о себе.
Я был высок, красив, молод, ладно и крепко скроен; тело мое было бронзовым от постоянного воздействия солнечных и лунных лучей, а кое-где — там, куда случайно попал свет звезд, даже медно-красным. Лицо мое красноречиво свидетельствовало о честности, уме и редкой проницательности, сочетавшихся с истинно христианской кротостью, простотой и скромностью.
Ступив на палубу, я не мог удержаться от легкого приступа восторга, когда в бочонке смолы, стоявшем возле мачты, увидел свое отражение — фигуру заправского моряка, — а затем, несколько позднее, с трудом подавил чувство огромной радости, снова увидев себя, на этот раз уже в ведре с трюмной водой.
— Добро пожаловать, мистер Сбейсног, — окликнул меня капитан Трюм, выходя из нактоуза и протягивая мне руку через гакаборт.
Передо мною стоял настоящий морской волк лет тридцати — шестидесяти. Лицо его было чисто выбрито, если не считать огромных бакенбард, густой бороды и длинных усов, а мощная кормовая часть заключена в широченные парусиновые штаны, на тыльной стороне которых вполне уместилась бы вся история британского флота.