JК
Зубодерка :: Шишков Вячеслав Яковлевич
Страница: 1 из 5---------------------------------------------
Вячеслав Яковлевич Шишков
Зубодерка
Приемный покой в сельской больнице. Пятница — зубодерный день.
Фельдшер Быкобразов, с мясистыми, оголенными по локоть руками, просовывает крепколобую голову в дверь, кричит:
— Эй, чья очередь!
Больных зубами много, у всех от страха сосет под ложечкой: фельдшер не лечит зубы, а рвет. Первая очередь старика Шумейко, у него щека подвязана красным огромным платком, он безостановочно, монотонно и размеренно охает.
— Иди, дедка, иди… — подбадривают его больные.
Науменко усердно перекрестился: — Ох-ох-ох-ох!.. — и, шоркая старыми ногами, входит, как на лыжах, в кабинет.
— Рот! — командует фельдшер. — Ширше! Еще ширше… Открывай на полный ход!
Клещи хватают за больной клык. Дерг-дерг — на месте, крепко. Фельдшер недовольно крякнул. Дерг-дерг-дерг. Старик закатил глаза, затопал, как в барабан, в пол пятками.
— Не грызи струмент! Ты конь, что ли…
Фельдшер вновь тужится, на воловьем лбу наливается жила.
— Тьфу! — плюет он и бросает клещи. — Это не зуб, а свая. Конечно, я мог бы рвануть еще сильнее, но тогда совместно с зубом вся скула вылетит. Ф-у-у-у…
Старик, заохав, хватается за щеку, мотает, как пудель, головой и не торопясь подвязывает платок.
— Ох, ох, ох… К седьмому к тебе, кормилец, к седьмому. В Харьков ездил, шестеро тянуло… Ау, не взять. Ну, и зубище по грехам моим бог послал.
Вячеслав Яковлевич Шишков
Зубодерка
Приемный покой в сельской больнице. Пятница — зубодерный день.
Фельдшер Быкобразов, с мясистыми, оголенными по локоть руками, просовывает крепколобую голову в дверь, кричит:
— Эй, чья очередь!
Больных зубами много, у всех от страха сосет под ложечкой: фельдшер не лечит зубы, а рвет. Первая очередь старика Шумейко, у него щека подвязана красным огромным платком, он безостановочно, монотонно и размеренно охает.
— Иди, дедка, иди… — подбадривают его больные.
Науменко усердно перекрестился: — Ох-ох-ох-ох!.. — и, шоркая старыми ногами, входит, как на лыжах, в кабинет.
— Рот! — командует фельдшер. — Ширше! Еще ширше… Открывай на полный ход!
Клещи хватают за больной клык. Дерг-дерг — на месте, крепко. Фельдшер недовольно крякнул. Дерг-дерг-дерг. Старик закатил глаза, затопал, как в барабан, в пол пятками.
— Не грызи струмент! Ты конь, что ли…
Фельдшер вновь тужится, на воловьем лбу наливается жила.
— Тьфу! — плюет он и бросает клещи. — Это не зуб, а свая. Конечно, я мог бы рвануть еще сильнее, но тогда совместно с зубом вся скула вылетит. Ф-у-у-у…
Старик, заохав, хватается за щеку, мотает, как пудель, головой и не торопясь подвязывает платок.
— Ох, ох, ох… К седьмому к тебе, кормилец, к седьмому. В Харьков ездил, шестеро тянуло… Ау, не взять. Ну, и зубище по грехам моим бог послал.