Пешки в Большой игре   ::   Таманцев Андрей

— Вылезай, — тихо, но твердо произнес громила.

— Нет! Не надо, я вас прошу! — снова закричал человек.

На пустынной проселочной дороге его вряд ли кто-нибудь мог услышать. Но он кричал, потому что знал: сейчас его убьют.

Громила лениво пожал плечами.

— Тогда говори, — сказал он, не оборачиваясь.

— Что говорить, что?!

Громила помолчал, рукой с сосисочными пальцами почесал макушку.

— Вылезай! — повторил он с раздражением.

— Нет! Нет! Я скажу, ладно, я скажу. Везите меня, я все скажу.

— Куда тебя еще везти? Здесь говори.

— Но я... Но вы... Пожалуйста, я скажу, но вы же ничего не поймете.

— А это не моего ума дело, — сказал громила. И включил магнитофон. — Сюда говори.

— А потом вы меня убьете? — тонким голосом спросил человек.

— Ага, — ответил его мучитель.

— Тогда я ничего не скажу.

— Тогда я буду тебя бить. — Громила выключил магнитофон. — Выбью тебе все зубы и заставлю их съесть. Потом отрежу тебе пальцы, по одному, все десять. — Громила снова почесал макушку. — Нет, все двадцать, на ногах — тоже. Ты будешь подыхать медленно, ты все равно все скажешь, но тебе будет очень больно. А перед смертью я отрежу тебе уши и тоже заставлю съесть и выдавлю глаза. — Мучитель показал большими пальцами рук, как он выдавит глаза. — А если будешь умницей, я просто выстрелю тебе в сердце и ты умрешь легко и быстро. Ну!

— Я ничего не скажу!

Громила, почти не оборачиваясь, ребром ладони ударил пленника по лицу.