JК
А я верну тебе свободу :: Жукова-Гладкова Мария
Страница: 7 из 437Пашка, судя по их выражению, начинал немного соображать. До этого работал на автопилоте.
– Ты в самом деле хочешь это в эфир дать?
Или это ты для себя выясняла?
– Ив эфир, и для себя, – ответила я.
Вечером, дома, я приготовила еще одну маляву. От себя лично. Тому, ради которого я занялась тюремной тематикой.
– Что это ты вдруг стала снимать сюжеты про «Кресты»? – спрашивали одни знакомые.
– Что это ты вдруг стала писать про тяжелое положение заключенных? – интересовались другие.
– Что это ты вдруг повадилась брать интервью у тех, кто успел побывать "за забором"?
Просто в «Крестах» (вдруг?) оказался человек, которого я любила.
Люблю.
Поняла, что люблю, когда он оказался там.
И что мне никто не нужен, кроме него. До этого я боролась с собой. Вернее, во мне боролись женская гордость и любовь. Раньше гордость побеждала. Но когда он попал в «Кресты», победила любовь. Я поняла: это мой шанс заполучить его обратно и "сохранить лицо". И что я использую все свои журналистские связи и контакты, установленные за годы работы криминальным обозревателем, чтобы его оттуда вытащить. И установлю новые, найду каналы.
Любой канал. Ментовский, гуиновский [1] , воровской…
***
Телевизор, стоявший в камере, казалось, работал двадцать четыре часа в сутки. Вначале он дико раздражал Сергея, как, впрочем, и многое другое. Потом Сергей привык и перестал реагировать на звук. И на запахи. Человек привыкает ко всему.
– Ты в самом деле хочешь это в эфир дать?
Или это ты для себя выясняла?
– Ив эфир, и для себя, – ответила я.
Вечером, дома, я приготовила еще одну маляву. От себя лично. Тому, ради которого я занялась тюремной тематикой.
– Что это ты вдруг стала снимать сюжеты про «Кресты»? – спрашивали одни знакомые.
– Что это ты вдруг стала писать про тяжелое положение заключенных? – интересовались другие.
– Что это ты вдруг повадилась брать интервью у тех, кто успел побывать "за забором"?
Просто в «Крестах» (вдруг?) оказался человек, которого я любила.
Люблю.
Поняла, что люблю, когда он оказался там.
И что мне никто не нужен, кроме него. До этого я боролась с собой. Вернее, во мне боролись женская гордость и любовь. Раньше гордость побеждала. Но когда он попал в «Кресты», победила любовь. Я поняла: это мой шанс заполучить его обратно и "сохранить лицо". И что я использую все свои журналистские связи и контакты, установленные за годы работы криминальным обозревателем, чтобы его оттуда вытащить. И установлю новые, найду каналы.
Любой канал. Ментовский, гуиновский [1] , воровской…
***
Телевизор, стоявший в камере, казалось, работал двадцать четыре часа в сутки. Вначале он дико раздражал Сергея, как, впрочем, и многое другое. Потом Сергей привык и перестал реагировать на звук. И на запахи. Человек привыкает ко всему.