Алая мантия   ::   Холт Виктория

– Разрази меня гром, взгляните-ка на этот корабль! Это мой мальчик Петрок вернулся сражаться за Англию!

Пилар стояла, прикрыв ладонью глаза и наблюдая за приближающимся кораблем.

Они вели его в Тайберн. [69] Люди на улицах усмехались и швыряли в него камнями и комьями грязи. Иезуит! Испанский шпион! В Англии лишь одно слово было синонимом слова «ненависть» – Испания.

Он бормотал себе под нос:

– Блаженны вы, когда будут поносить вас… за меня. Теперь уже осталось недолго. Наконец он окажется лицом к лицу со страхом, преследовавшим его всю жизнь. Худшее еще впереди, но это не протянется долго. Он молил ниспослать ему силу взглянуть в лицо страху.

Он сделал то, что считал необходимым. Он не мог отплыть вместе с Бласко, ибо, поступив так, взял бы с собой свой страх, тщетно пытаясь убежать от него, как пытался, когда в первый раз ехал с отцом Санчесом на север из Кадиса. Спасения не было, ибо страх являлся частью его самого. Он был рожден с ним – недаром говорится: «Если твой правый глаз соблазняет тебя, вырви его».

Он слышал крики людей, толпившихся у эшафота. Они пришли смотреть на истязания и мучительную смерть.

Но конец близок, и пути назад нет.

– Я сдаюсь вам, – сказал он темноглазому мужчине в доме на Сизинг-Лейн. – Больше я не в состоянии вам служить. Я пришел сказать вам то, что говорил раньше: возьмите мое тело и делайте с ним что хотите, но я не стану подвергать опасности мою душу.

Сэр Фрэнсис устремил на него печальный взгляд и промолвил:

– Вы храбрый человек, сеньор Каррамадино.

– Никогда не думал, что услышу эти слова, – сказал Доминго.

– Но это так.