Страница:
74 из 128
На столе в кабинете высились горы бухгалтерских книг и стопки бумаг, исписанных рядами букв и цифр. Тристан отодвинул бумаги в сторону и вытащил чистый лист.
– Напиши все, что ты хочешь сказать маме, как будто ты сидишь рядом с ее креслом на своей скамеечке. Ты помнишь, как ты ей все рассказывал?
Габриель кивнул. Он взял перо, окунул его в чернильницу и начал писать. Неприятный скребущий звук вдруг нарушил тишину, и на бумаге расплылась большая чернильная клякса.
– Папа, я все испортил! – в ужасе воскликнул Габриель.
– На небесах не обращают внимания на кляксы, – успокоил его Тристан. – Кляксы там исчезают сами собой.
Мальчик недоверчиво улыбнулся:
– А ты тоже напишешь маме?
Тристан отвернулся, и Алана заметила, как потемнело его лицо: значит, догадалась она, Тристан и его жена отдалились друг от друга задолго до смерти прелестной Шарлотты. Наверное, тогда, когда он забросил живопись и погрузился в дела компании. После короткого раздумья Тристан кивнул:
– Я обязательно напишу. Уже очень, очень давно мне надо сказать ей нечто важное.
Габриель прилежно трудился над своим посланием, и Тристан тоже написал письмо, короткое, всего в одну строку, но эта строка была написана кровью сердца. Затем он аккуратно сложил лист вчетверо.
Габриель последовал примеру отца, но его прямоугольник получился кривым, к тому же мятым и испачканным чернилами.
|< Пред. 72 73 74 75 76 След. >|