JК
Анжелика в Новом Свете :: Голон Анн
Страница: 49 из 149Я хорошо знаю Священную долину… там царят три божества, чтимые у ирокезов…
— Три божества?
— Да! Маис, тыква и фасоль, — ответил Перро без тени улыбки.
Онорина уснула. Осторожно, чтобы не разбудить девочку, Анжелика встала и отнесла ее в палатку, которую на ночь разбивали для детей и женщин. Она заботливо укутала ее в медвежью шкуру и снова вернулась к костру, чтобы помочь госпоже Жонас, вместе с Малапрадом готовившей ужин.
Аппалачи, залитые лучами заходящего солнца, казались багровыми. Лагерь расположился на высоком, выступающем вперед горном отроге, его хорошо со всех сторон обдувал ветер, и потому тут было меньше комаров и мошкары, да с него и удобнее было обозревать окрестности.
Флоримон с Кантором запекали в золе завернутую в листья рыбу, которую они руками поймали в реке. На вертеле жарились огромные куски лося, а в котелке варилось изысканное блюдо — язык лося, приправленный душистыми травами.
Котел с маисовой кашей уже сняли с огня, и госпожа Жонас принялась раскладывать ее в миски. Ее постоянно раздражала бесцеремонность индейцев, которые первыми тянули свои немытые посудины. Они всюду совали свой нос, хватали все, что попадется под руку, с невозмутимой дерзостью мешали всем, но ведь они были здесь у себя дома и, в сущности, белые пользовались их гостеприимством и покровительством.
Госпожа Жонас поджимала губы и, как ей казалось, бросала весьма красноречивые взгляды на графа де Пейрака.
— Три божества?
— Да! Маис, тыква и фасоль, — ответил Перро без тени улыбки.
Онорина уснула. Осторожно, чтобы не разбудить девочку, Анжелика встала и отнесла ее в палатку, которую на ночь разбивали для детей и женщин. Она заботливо укутала ее в медвежью шкуру и снова вернулась к костру, чтобы помочь госпоже Жонас, вместе с Малапрадом готовившей ужин.
Аппалачи, залитые лучами заходящего солнца, казались багровыми. Лагерь расположился на высоком, выступающем вперед горном отроге, его хорошо со всех сторон обдувал ветер, и потому тут было меньше комаров и мошкары, да с него и удобнее было обозревать окрестности.
Флоримон с Кантором запекали в золе завернутую в листья рыбу, которую они руками поймали в реке. На вертеле жарились огромные куски лося, а в котелке варилось изысканное блюдо — язык лося, приправленный душистыми травами.
Котел с маисовой кашей уже сняли с огня, и госпожа Жонас принялась раскладывать ее в миски. Ее постоянно раздражала бесцеремонность индейцев, которые первыми тянули свои немытые посудины. Они всюду совали свой нос, хватали все, что попадется под руку, с невозмутимой дерзостью мешали всем, но ведь они были здесь у себя дома и, в сущности, белые пользовались их гостеприимством и покровительством.
Госпожа Жонас поджимала губы и, как ей казалось, бросала весьма красноречивые взгляды на графа де Пейрака.