Белая ночь   ::   Вересов Дмитрий

Аотец с ним больше никогда не играл.

Еще ему вспомнился эпизод из того же, наверное, года, но уже зимой. Он раз за разом скатывается на попе с ледяной горки. Шаровары его уже покрылись белой коркой. Пора идти домой, а он не может остановиться, все скатывается и скатывается. И вдруг острая боль в бедре. Мальчик еще подумал, что так, должно быть, бьет пуля. С трудом он наклонился, потом выгнулся и увидел толстый ржавый гвоздь, торчавший чуть пониже попы… Потом вокруг него столпились люди. Вдруг они расступились.

Прибежал отец без пальто и шапки. Он нес его на руках и приговаривал:

— Ты теперь, как твой любимый Александр Македонский. Его ведь тоже в бедро ранили копьем? Теперь ты настоящий древнегреческий герой… Александр Македонский…

— Спартак, папа, — даже в таком состоянии Кирюша не мог поступиться исторической правдой.

Часто звонок, которого ждешь, бывает неожиданным.

— Алло! Пригласите к телефону Кирилла Маркова.

— Это — я, папа. Здравствуй.

— Здравствуй, сын. Как ты живешь?

— Все хорошо. Живу, работаю… — следующим словом, которое определяло бы его сегодняшнюю жизнь, было «люблю», но отцу Кирилл говорить его не решился. — Как мама?

— Мог бы и сам… — Алексей Петрович тоже начал фразу, но не закончил. — Все в порядке.

На неделе переезжаем на дачу с мамой и котом.

— Каким котом?

— Мне тут подарили котенка на работе. Говорят, породистый.