Пирожок с человечиной   ::   Кассирова Елена

Старик встал и нерешительно скрючился над гостинцами, но Жиринский оттер его и, как тетка, за­хлопотал.

Вбухал всю пачечку чая в чайник, вскрыл сгущенку, вывалил печенье в блюдце и на ровные кусочки настриг ножницами курицу. Не успели Костя с Пет Якличем опомниться, один всё и съел.

Ел он бесчувственно, не замечая, ест или нет. Видимо, от привычки к обжорству уже не мог справиться с собой, если перед ним лежало съестное.

Длинные грязноватые волосы колыхались, завешивали очки. Безумный взгляд светил между прядями.

Говорили о пропавших.

Жиринский заявлял, что тут – рука Чечни и торговля людьми. Беленький бесцветно повторял читанное в «Вечерке» и слышанное по телевизору. «Куда смотрят власти». «Развели беспредел».

Костя в порядке дискуссии предположил, что в Митино маньяк.

– Ведь похищения немотивированы.

У Лёвы между прядками зверино блеснули глаза.

– Чушь это всё, – выдохнул он с полным ртом и, говоря, нечаянно выплюнул на клеёнку мясное куриное волоконце. Получилось: – Фуфь эфо фё. Гофофю я фам: фука Фефни.

Заглотал и договорил:

– Угнали молодых людей на басаевский героиновый завод. Или наркоплантацию. Или на хаттабовскую базу, и запрягли, как кляч.

– Подождите, как – угнали? Связанными и с кляпами?

– Зачем с кляпами. Вкатили два кубика наркоты, чего ж вам боле.

– И парни не сбегут?

– Зачем? Они сидят на игле, ходят в зилане и зеленой нахлобучке. Им это в кайф.

Он доедал печенье, не откусывая, не донося до рта.