Страница:
172 из 205
Когда однажды у нее, нет, у нас, мы лежали в постели и, лаская Мартину, я нащупал шрамна животе, призраки опять воскресли.
В тот раз я совсем обезумел, и она с улыбкой, маскировавшей глухое беспокойство, шепнула:
— Это не по-христиански, Шарль. Так не дозволено.
Я любил в ней все: кожу, слюну, пот, но больше всего лицо, которое у нее бывало по утрам и которого я тогда почти не знал; чтобы разглядеть его по-настоящему, понадобилось еще одно чудо — неотложный визит, позволивший мне спозаранок выскользнуть из дому и отправиться будить Мартину.
Плевал я на то, что подумает г-жа Дебер! Разве мы, пережившие такое, могли обращать на это внимание!
Мартина была бледна, волосы рассыпались по подушке, губы сложились в детскую гримаску, и у меня перехватило дыхание, когда я собрался ее будить, а она, не просыпаясь, прошептала:
— Папа…
Покойный отец Мартины тоже любил подходить на цыпочках к ее кроватке в те далекие времена, когда она была маленькой девочкой.
По утрам она не была красива, господин следователь.
Но в ней исчезало всякое сходство с журнальной обложкой, а я и не желал видеть ее такой вот красавицей. На губах не было помады, на ресницах — туши, на щеках — пудры, и Мартина становилась просто женщиной, а потом за день мало-помалу вновь обретала облик, какой бывал у нее во сне.
Иногда мне казалось, что я провел по ее лицу резинкой. В первые минуты пробуждения черты ее были расплывчаты, как полустертый рисунок.
|< Пред. 170 171 172 173 174 След. >|