Письмо следователю   ::   Сименон Жорж

Чтобы мояМартина могла жить, надо было навсегда покончить с другой Мартиной.

Я убил другую. Убил в полном сознании. Как видите, умысел имел место, умысел тут необходим, иначе мой поступок становится бессмысленным.

Я убивал Мартину для того, чтобы она жила, и наши глаза до самого конца не отрывались друг от друга.

До конца, господин следователь. Потом мы оба застыли. Моя рука лежала на шее Мартины и долго не отпускала ее.

Я закрыл Мартине глаза. Поцеловал их. Пошатываясь, поднялся, и не знаю, что натворил бы еще, если бы не услышал, звук вставляемого в замок ключа. Вернулась Элиза.

Вы слышали ее и у себя в кабинете, и на суде. Она твердила одно:

— Мсье был совсем спокойный, только какой-то странный.

Я велел ей:

— Идите за полицией.

О телефоне я не подумал. Сел на край постели и стал ждать.

В эти минуты я понял одно: мне надо жить, потому что, пока я живу, будет жить и моя Мартина. Она была во мне. Я нес ее в себе, как носила меня она. Другая окончательно умерла, но, пока жив я — единственный, кто сберег в себе подлинную Мартину, подлинная Мартина продолжает существовать.

Разве не ради этого я убил другую?

Вот почему, господин следователь, я остался жить, вытерпел суд, отверг вашу и чью бы то ни было жалость, отказался от уловок, которые могли бы привести к тому, что меня оправдают. Вот почему я не желаю, чтобы меня считали сумасшедшим или невменяемым.

Все это — ради Мартины. Ради подлинной Мартины.