Буду твоим единственным   ::   Гудмэн Джо

Когда она выпрямилась, ее подбородок оказался на уровне его плеч, а глаза, широко расставленные и миндалевидные, чуть ниже, чем его собственные. Она была стройной, но не хрупкой, изящной, но не изнеженной. В тонких пальцах, сжимавших его руку, чувствовалась сила.

Когда они сделали первый шаг, граф понял, в чем дело: Элизабет Пенроуз сильно хромала. Он уловил ее нерешительность, словно она ожидала, что он положит конец их прогулке еще до того, как та, строго говоря, началась. Чего он, разумеется, не собирался делать.

— Сюда, пожалуйста. — Он двинулся вдоль длинного стола, казавшегося совершенно неуместным здесь, на зеленой лужайке. Задрапированный белыми льняными скатертями, уставленный серебром, хрусталем и фарфором, он ломился от бесчисленных блюд с жареными цыплятами, говядиной, форелью и ваз, полных апельсинов, дынь и персиков. В конце стола высились почти нетронутые пирамиды пирожных и других сладостей.

Элизабет проследила за его взглядом, устремленным на стол.

— Похоже, вы этого не одобряете, — заметила она.

— Да, я не люблю предаваться излишествам. — Он поморщился — Простите, это прозвучало ханжески даже для моих ушей. — Краем глаза он заметил улыбку, тронувшую ее губы. — Наши гостеприимные хозяева приготовили угощение, которым можно было бы кормить всю армию Веллингтона в течение месяца.

Ее улыбка стала еще шире от столь явного преувеличения.

— В таком случае можно только порадоваться, что война уже закончилась. Кстати, могу вам сообщить, что баронесса отдаст то, что останется, в сиротский приют.