Чернильный орешек   ::   Хэррод-Иглз Синтия

Не в его характере было объясняться, хозяин Морлэнда никогда и не испытывал необходимости снисходить до отчета в своих поступках, но он предлагал ей то, что мог, и Мэри-Эстер спокойно приняла это. Она все еще любила его, да-да, всегда любила и всегда будет любить, хотя между ними так долго царило отчуждение, что холодность в отношениях уже превратилась в привычку. Она ничего не сказала, но когда Эдмунд наконец поднял голову, и глаза их встретились, он увидел в ее взгляде понимание.

Теперь они ждали новостей, и из-за снега волновались, какая же весть домчится первой. Мэри-Эстер вдруг задрожала, и Лия сказала:

– Вам бы лучше спуститься вниз, госпожа. От одного камина в такой большой комнате толку никакого.

Мэри-Эстер неохотно повернулась. Глаза у Лии покраснели, она старалась не встречаться взглядом с госпожой, словно провинившаяся собака.

– Ты говорила с врачом? – спросила Мэри-Эстер. Лия не ответила. – Лия, старый мой друг…

Сдержанность Лии прорвалась в коротком судорожном всхлипе, но она тут же овладела собой.

– Он сказал…

– Да-да, я знаю, – отозвалась Мэри-Эстер. Она еще и сама не могла в полной мере поверить в это.

– Еще долго? – спросила Лия. – Он… он не…

– Он сказал… может быть, два месяца, или три, возможно, и не раньше лета. Мне бы хотелось…

Она собиралась сказать: «Мне бы хотелось еще разок увидеть лето», но голос пока не повиновался ей. Она снова задрожала, и Лия легонько коснулась ее руки и тут же отстранилась.

– Я спущусь вниз, – проговорила Мэри-Эстер.