JК
Чертовски знаменита :: Коллинз Джоан
Страница: 324 из 385Она удивилась, как Жан-Клод мог позволить себе такой дорогой подарок. Серьги были от самого дорогого ювелира в Ницце и стоили по меньшей мере двадцать или тридцать тысяч долларов. Или эти двадцать или тридцать тысяч были ее деньгами?
– Они очаровательны, Жан-Клод, – осторожно сказала она. – Но до моего дня рождения еще восемь месяцев. С какой стати подарок?
– Для меня каждый день – твой день рождения, cherie. – Он поцеловал ее сзади в шею. Мона и Блэки многозначительно переглянулись. Катерин слегка отклонила голову и закурила сигарету.
– Они очаровательны. Спасибо.
– Ты еще, очаровательнее. – Он поцеловал ее пальцы, и она поняла, что сейчас самое время сказать…
– Ребятки, отдохните пять минут, ладно? Мне надо поговорить с Жан-Клодом, – обратилась она к своей «ремонтной» команде.
Когда Мона и Блэки ушли, она рассказала Жан-Клоду про Джонни.
– Ты, верно, шутишь. – Брови Жан-Клода поднялись над жесткими как кремень глазами. – Дать этому пропойце десять тысяч долларов? Ни за что, cherie, ни за что в жизни. Пусть обращается к своим друзьям, пусть садится в тюрьму. Так ему и надо.
– Нет, извини, Жан-Клод, но ты не можешь этого сделать. Я не позволю.
Лицо Жан-Клода претерпело ту метаморфозу, которую так ненавидела Катерин.
– Я не собираюсь давать этому подонку ни одного цента, поняла, Катерин, ни одного гребаного цента.
– Не ты даешь, Жан-Клод. Это мои деньги.
– Они очаровательны, Жан-Клод, – осторожно сказала она. – Но до моего дня рождения еще восемь месяцев. С какой стати подарок?
– Для меня каждый день – твой день рождения, cherie. – Он поцеловал ее сзади в шею. Мона и Блэки многозначительно переглянулись. Катерин слегка отклонила голову и закурила сигарету.
– Они очаровательны. Спасибо.
– Ты еще, очаровательнее. – Он поцеловал ее пальцы, и она поняла, что сейчас самое время сказать…
– Ребятки, отдохните пять минут, ладно? Мне надо поговорить с Жан-Клодом, – обратилась она к своей «ремонтной» команде.
Когда Мона и Блэки ушли, она рассказала Жан-Клоду про Джонни.
– Ты, верно, шутишь. – Брови Жан-Клода поднялись над жесткими как кремень глазами. – Дать этому пропойце десять тысяч долларов? Ни за что, cherie, ни за что в жизни. Пусть обращается к своим друзьям, пусть садится в тюрьму. Так ему и надо.
– Нет, извини, Жан-Клод, но ты не можешь этого сделать. Я не позволю.
Лицо Жан-Клода претерпело ту метаморфозу, которую так ненавидела Катерин.
– Я не собираюсь давать этому подонку ни одного цента, поняла, Катерин, ни одного гребаного цента.
– Не ты даешь, Жан-Клод. Это мои деньги.