Что осталось за кадром   ::   Патни Мэри Джо

В реальной жизни он тихий, исключительно талантливый человек, добрый и очень замкнутый. Когда мы снимали наш фильм в Англии, неожиданно всплыли некоторые факты из его прошлого. Детские годы Кензи настолько ужасны, что даже представить трудно. Теперь эти воспоминания превратились в настоящее наваждение, лишая его возможности вести нормальную жизнь. Ему ненавистна мысль о том, чтобы обратиться к психотерапевту. Он, как от чумы, шарахается от лекарств, даже самых безобидных. Собственно, здесь я могу его понять, вспоминая свою мать. Он просто в агонии, Том, и я не знаю, что делать. Что делать? – повторила она, пряча лицо в ладонях.

– Если он не может рассказать никому то, что его мучает… – Том терпеливо ждал, пока она возьмет себя в руки, потом продолжил: – Он может завести своеобразную тетрадь, где опишет свои страдания в хронологическом порядке.

– Дневник? – Она уставилась на него. – Но разве это поможет?

– Исследования показали, что многие люди с успехом пользовались этим средством, – объяснил Том. – Сам акт написания прокладывает дистанцию между автором-Мучеником и инцидентом, который не дает ему покоя.

– У Кензи дислексия, и ему не так-то просто вести подобный дневник.

– Это тот род письма, который не требует соблюдения правил орфографии и доступен любому. Те вопросы, которые погребены в глубинах души, нужно по возможности вытащить на свет божий и описать со всей честностью. – Он нахмурился и постарался объяснить: – Слова – способ установить контроль над прошлым.