Цветы пустыни   ::   Картленд Барбара

 — Он всегда говорил, что арабский — вот его настоящийродной язык, что в Аравии он думает как араб и забывает, что принадлежит какой-то другой нации.

Маркиз улыбнулся.

— Это самая лучшая маскировка. Вы должны, Али, не только заставить меня говорить по-арабски, но и думать как араб.

— Для вас это невозможно! — ответила Медина.

— Почему? — резко спросил маркиз.

— Потому что, хотя вы вряд ли в этом признаетесь, Англия значит для вас слишком много, и не только из-за вашего положения в обществе, но и оттого, что вся ваша жизнь построена на убеждении, что лучше страны нет во всем мире.

Медина неожиданно поймала себя на том, что говорит с маркизом так же серьезно, как говорила бы с отцом.

Ею руководила интуиция, и она произносила скорее то, что чувствовала, чем то, что хотел, по ее мнению, услышать от нее маркиз.

Он с удивлением посмотрел на нее и сказал:

— Возможно, вы правы, но сейчас, убежав из Англии, я пытаюсь об этом забыть.

— Никто не может уйти от того, с чем родился.

Сказав эти слова, Медина с горечью подумала, что так оно и есть.

Она родилась англичанкой, и хотя сейчас больше всего на свете ей хотелось бы быть арабкой и забыть о самом существовании Англии, Медина понимала, что это невозможно.

— Просто поразительно, что вы проявляете такую мудрость, говоря о вещах, которые, в сущности, не имеют к вам отношения, — сказал маркиз.

— Они имеют отношение к вам, — ответила Медина.