Пятая профессия   ::   Моррелл Дэвид

“Воззри, о Всемогущий, на мои труды — и ужаснись

…Повсюду смерть

И разложение… Сей колоссальный остов обнажен

Лишь одинокие пустынные пески Тянутся в бесконечность…”

Тогда Джойс поняла его настроение: “Ничто — богатство, слава, сила — не является вечным. Все тленно.” Верно. Ничто не дается просто так, ничто не принимается как само собой разумеющееся. Будущее конфликтует, интерпретирует и частенько посмеивается над прошлым. История. Ложная память. Дезинформация. Эти проблемы, так же, как и его собственный кошмар, преследовали Сэвэджа. Парадокс, неумолимость, предательство и обман времени.

Правда, заключенная в поэме Шелли, вскоре стала очевидной. Вскоре после бойни в Горном Приюте Кунио Шираи японские средства массовой информации завалили читателей, зрителей и слушателей репортажами и домыслами на, казавшиеся бесконечными, недели. Заинтригованная, сбитая с толку, публика требовала все больших и больших подробностей.

Одной из наиболее заинтересовавших японцев темой стал дневник Шираи, обнаруженный в его доме. Как он и говорил Сэвэджу и Акире, собирался создать легенду, убежденный в том, что и через тысячу лет о ней станут вспоминать. Разумеется, в дневнике он не стал описывать ложь, которую заложил в сердцевину. Вместо этого Шираи стал подпирать легенду тем, что принялся сравнивать себя с великими историческими личностями, японскими героями, не страшившимися отважно изменять ход истории, и достигавшими, таким образом, мифических высот.