Декамертон   ::   Полякова Маргарита Сергеевна

После этого спектакля состоялось символическое чаепитие, а затем Ромка обнял меня, закутал в джинсовую куртку и прошептал на ухо: "поехали сегодня ко мне". Я счастливо улыбнулась и вжалась в его плечо. От Ромки пахло сигаретами и каким-то мужским одеколоном.

Я хоть убей не вспомнила бы сейчас, где находится его дом. Но его набитый всякой всячиной холодильник и кучу бутылок я помню. Может оттого, что Ромка пообещал не выйти отсюда, пока припасы не кончатся. Мы пили пиво, а потом… Потом он начал меня целовать. Как Ромка умел целоваться, боже ж ты мой! Это ж с ума сойти можно было! От таких жадных опьяняющих, головокружительных поцелуев я просто-напросто поплыла. Мы провели неделю практически не вылезая из постели. Ромка шутил, что будет считать это продолжением постельной миротворческой идеи Джона Леннона и Йоко Оно. Какие слова писались у меня по его душу!

"Ты был моим озарением. Нежным, злым и мимолетным. Ты посетил множество теплых глаз и уже не дорожишь теплом. Ты позволен всем этим глазам, открывая с неприступным видом потемки своей души. Я тихо постучалась в твою жизнь и ты определил мне комнату для гостей. Не начинай меня жалеть сейчас, ты всегда успеешь это сделать. Когда-нибудь закончится время твоих колыбельных, и я даже не смогу пожалеть об этом всерьез. Ты умеешь причинять боль. И поэтому (может быть) наше кукольное представление окончится само собой. Когда-нибудь мне будет суждено вспоминать о тебе спокойно. За чаем с горьковатой травой ты растерял все свои чувства. Чай был чуть терпким и горячим. Ты тоже умеешь быть таким.