Славик бухнулся на четвереньки и, имитируя ее движения, тоже оскалил пасть, рискуя получить лапой по носу. При этом он рычал, зверски выпучив глаза.
Дверь в коридоре приоткрылась, и оттуда выглянул профессор. С невыразимой тоской посмотрев на беснующегося Славика, он отыскал взглядом за столом Капустиных и попытался безмолвно, одним своим видом привлечь внимание к поведению их сына.
Безрезультатно. И Максим и Дора внимательно слушали рассказ Милены о германском уровне сервиса, и до сына им не было никакого дела.
Я заметила, что Капустины позволяют своему чаду делать все, что он захочет, и практически не ругают его, что бы он ни творил.
Скажем прямо — довольно редкая воспитательная метода, но и она имеет некоторое право на существование. Правда, от нее страдают окружающие, но педагогический принцип есть педагогический принцип…
Поняв, что помощи от Капустиных он не дождется, профессор окликнул комендантшу:
— Оленька! Распорядитесь, чтобы у меня убрали посуду и принесли какао!
— Иду-иду, Алексей Данилыч! — засуетилась старушка. — Валя, обслужи!
Толстая раздатчица поспешила с тележкой к номеру профессора.
— Как трогательно! — заметил Артем Погодин. — Прямо сердце сжимается…
— Трогательно? — переспросила я. — Что вы имеете в виду?
— Вы обратили внимание, как наш старикан позвал комендантшу? «Оленька»! — с улыбкой проговорил Артем. — Когда очень пожилые люди называют друг друга по именам, они как бы снова обретают молодость..
— Ну конечно! Представляешь — я читаю детективы, и мне еще платят за это деньги!