JК
Дикая вишня :: Уайтфезер Джейн
Страница: 122 из 156В ее сознании я всегда буду чем-то мерзким.
– Она тебя даже не знает. А если бы знала, то гордилась бы, каким ты стал.
Адам подтянул колени к груди, поставив таким образом заслон между собой и Сарой.
– Ей следовало сделать аборт. Следовало положить конец всему давным-давно.
– Нет, – покачала головой Сара, которая изо всех сил старалась встряхнуть Адама. – Не смей так говорить. Не смей. – Ибо его слова означали, что сам Адам не считает себя достойным жизни. А он ее достоин. Если кто-то и заслуживал счастья, любви, так это он.
– Я полный дурак. – Адам вцепился в колени. Из-за мышечного усилия кровь просочилась сквозь повязку, и на белой ткани возникло алое пятно. – Я воображал о своих родителях всякое. Думал о любви, которая была между ними.
– Твои родители любили друг друга. Те, которые воспитали тебя, Адам. Они твои настоящие родители.
Он поднял взгляд, и в его глазах мелькнул страх.
– О господи. Они знали, ведь так? Должны были знать.
– Неважно…
– Черта с два неважно. – Страх превратился в ярость. – Все годы, все это время, они знали. Когда я стал проблемой, они, должно быть, заволновались, посчитали, что совершили ошибку, усыновили не того ребенка.
– Прекрати! Они тебя любили. Не унижай воспоминаний о них подобным образом.
– Она тебя даже не знает. А если бы знала, то гордилась бы, каким ты стал.
Адам подтянул колени к груди, поставив таким образом заслон между собой и Сарой.
– Ей следовало сделать аборт. Следовало положить конец всему давным-давно.
– Нет, – покачала головой Сара, которая изо всех сил старалась встряхнуть Адама. – Не смей так говорить. Не смей. – Ибо его слова означали, что сам Адам не считает себя достойным жизни. А он ее достоин. Если кто-то и заслуживал счастья, любви, так это он.
– Я полный дурак. – Адам вцепился в колени. Из-за мышечного усилия кровь просочилась сквозь повязку, и на белой ткани возникло алое пятно. – Я воображал о своих родителях всякое. Думал о любви, которая была между ними.
– Твои родители любили друг друга. Те, которые воспитали тебя, Адам. Они твои настоящие родители.
Он поднял взгляд, и в его глазах мелькнул страх.
– О господи. Они знали, ведь так? Должны были знать.
– Неважно…
– Черта с два неважно. – Страх превратился в ярость. – Все годы, все это время, они знали. Когда я стал проблемой, они, должно быть, заволновались, посчитали, что совершили ошибку, усыновили не того ребенка.
– Прекрати! Они тебя любили. Не унижай воспоминаний о них подобным образом.