Дочь обмана   ::   Холт Виктория

Я часто просила его рассказать о театрах. Я знала, что когда-нибудь я приеду в Лондон и буду выступать в театре.

Она замолчала, и я испугалась, что она сменит тему.

— Это был какой-то изолированный, замкнутый мир, — медленно проговорила она. — Да, так я его воспринимала — замкнутый. Все — добропорядочные прихожане, по воскресеньям непременно слушают проповедь. Ты понимаешь, что я хочу сказать?

— Да-да, я понимаю.

— Одни старухи — любительницы посплетничать… Да и старики тоже. Только и делают, что высматривают, где какие прегрешения. Это единственное, что их волнует. Ты не поверишь, сколько греха они сумели выискать в этой старой деревушке среди болот.

— Болота — это, наверное, красиво.

— Они такие унылые. Ты бы послушала, как завывает ветер над этими болотами. И одиночество — никого вокруг. Мне все это надоело уже годам к шести. А потом, когда я начала понимать, чего я хочу, меня уже было не удержать. Я ненавидела дом, в котором жила. Тесный и темный. Молитвы с утра, в полдень и вечером, а по воскресеньям — в церковь два раза в день. Правда, мне нравилось церковное пение. Особенно гимны «Там, в яслях», «Послушайте, ангелы-предвестники поют». У меня обнаружился голос. Дед сказал, мне нужно поостеречься. Я тщеславна. Я должна помнить, что всякий дар — от Бога. Он искушает нас, ввергая в суету… И тогда, что с тобой будет, когда придет Судный день, если ты поддалась искушению. Тебе уже не будет прощения.