Достоин любви?   ::   Гэфни Патриция

Поднявшись из-за стола и сделав книксен, она затараторила:

— Доброе утро, миссис Уэйд. Вы, наверно, захотите сесть вот тут, миссис Фрут всегда тут сидит. То есть сидела. Сегодня у нас только овсянка; повар опять поругался… м-м-м… он говорит, что неважно себя чувствует. Клара, принеси-ка тарелку для миссис Уэйд и кружку какао. А может, хотите чаю, мэм? Он уже заварен.

К концу своей речи бедняжка Сьюзен сделалась совершенно пунцовой и начала отчаянно рыскать глазами по всей комнате в поисках поддержки. Стало быть, приходить на помощь побитым собакам было для нее делом непривычным и даже рискованным.

Однажды в тюрьме Рэйчел тяжело заболела бронхитом, и ее отправили в лазарет, где одна из надзирательниц потрепала ее по плечу и просидела целую ночь у ее постели, шепча слова утешения, когда ей становилось особенно плохо. Эта неслыханная доброта просто сразила Рэйчел; переполненная благодарностью, она не выдержала и разрыдалась в подушку. То же самое чувство нахлынуло на нее сейчас. Пришлось стиснуть зубы, чтобы не подать виду, как она растрогана.

Она опустилась на указанный ей Сьюзен стул во главе стола. Клара, румяная толстушка не старше четырнадцати лет, с желтыми, как хмель, волосами, принесла глубокую тарелку, а Сьюзен шлепнула на нее щедрую порцию овсянки. Кто-то передал Рэйчел кувшин какао. Она налила немного себе в кружку и сделала вид, что пьет. Во рту у нее пересохло: она боялась, что поперхнется, если попытается что-нибудь проглотить.