JК
Джеральдина :: Поллок Марта
Страница: 114 из 159 – Голос ее дрожал. – А что, если бы я… если бы женщина, которую вы выбрали, отказалась бы выйти за вас замуж? Бывает, что женщины одни воспитывают детей.
– Я бы ее заставил, – сказал Бенджамен просто. – Так или иначе.
И Джеральдина почувствовала… Нет, она знала наверняка, что он так и сделал бы.
6
Кабинет Александра Маккеллэни выходил окнами на Атлантический океан. За запущенным садом в обрамлении скал виднелся вспененный прибоем океан и пустынное побережье, которое с приходом весны и появлением первой робкой зелени уже не казалось таким безжизненным.
Джеральдина сидела за столом, где Александр, наверное, занимался хозяйственными делами, и смотрела в окно, тщетно ожидая вдохновения.
Вот уже несколько дней у меня на столе лежит рукопись, томясь в ожидании, словно девственница, подумала Джеральдина и усмехнулась нарочитости метафоры. Но я так не написала и не поправила ни единого слова. В голове не возникало никаких мыслей, и она никак не могла сосредоточиться: любой звук, усиленный ее взвинченным состоянием, заставлял девушку оборачиваться и с тоской смотреть на закрытую дверь тюрьмы, в которую она сама себя заточила.
Ей пришлось отказаться от своих планов за неделю закончить рукопись и оставалось лишь надеяться, что Бенджамен не догадается о ее желании быть с ним.
– Я бы ее заставил, – сказал Бенджамен просто. – Так или иначе.
И Джеральдина почувствовала… Нет, она знала наверняка, что он так и сделал бы.
6
Кабинет Александра Маккеллэни выходил окнами на Атлантический океан. За запущенным садом в обрамлении скал виднелся вспененный прибоем океан и пустынное побережье, которое с приходом весны и появлением первой робкой зелени уже не казалось таким безжизненным.
Джеральдина сидела за столом, где Александр, наверное, занимался хозяйственными делами, и смотрела в окно, тщетно ожидая вдохновения.
Вот уже несколько дней у меня на столе лежит рукопись, томясь в ожидании, словно девственница, подумала Джеральдина и усмехнулась нарочитости метафоры. Но я так не написала и не поправила ни единого слова. В голове не возникало никаких мыслей, и она никак не могла сосредоточиться: любой звук, усиленный ее взвинченным состоянием, заставлял девушку оборачиваться и с тоской смотреть на закрытую дверь тюрьмы, в которую она сама себя заточила.
Ей пришлось отказаться от своих планов за неделю закончить рукопись и оставалось лишь надеяться, что Бенджамен не догадается о ее желании быть с ним.