JК
Его единственная любовь :: Рэнни Карен
Страница: 279 из 380К тому времени как они добрались до Гилмура, их процессия значительноувеличилась.
Длительное путешествие не было тяжелым для молодых и здоровых, но Лейтис думала о том, как его перенесут старые и немощные. Йен ответил на ее вопрос, взобравшись на вершину самого высокого холма, и вырвал кустик вереска. Через минуту он уже поджег его и принялся махать этим дымящимся факелом с такой силой, что была видна пылающая и дымящаяся арка. Потом он бросил куст на землю, затоптал его и вернулся к своим спутникам, ожидавшим его возвращения.
Через несколько минут Лейтис услышала грохот приближающегося экипажа. Она увидела фургон, запряженный четырьмя крепкими лошадками. Он мчался между волнистыми холмами. На ездовом была такая же маска, как на Йене.
– Я полагаю, он позаимствовал ее у англичан? – насмешливо поинтересовалась она.
Йен повернулся к ней.
– Они не носят масок, – сказал он, и в его голосе она услышала смех.
Она не спросила ни о человеке, сопровождавшем фургон, ни о его маске. Вероятно, существовали вещи, которые ей было не положено знать. И Йен не собирался посвящать ее в них.
Малыши молча и покорно вскарабкались в фургон, за ними полезли старики. Остальные – взрослые и еще молодые женщины, но уже изможденные тяжелой жизнью и лишениями – шагали за фургоном. Только двое мужчин по возрасту могли бы участвовать в мятеже, но один был крив на один глаз, а второй потерял руку. Однако оба отказались ехать в фургоне и шли пешком рядом с женщинами.
Длительное путешествие не было тяжелым для молодых и здоровых, но Лейтис думала о том, как его перенесут старые и немощные. Йен ответил на ее вопрос, взобравшись на вершину самого высокого холма, и вырвал кустик вереска. Через минуту он уже поджег его и принялся махать этим дымящимся факелом с такой силой, что была видна пылающая и дымящаяся арка. Потом он бросил куст на землю, затоптал его и вернулся к своим спутникам, ожидавшим его возвращения.
Через несколько минут Лейтис услышала грохот приближающегося экипажа. Она увидела фургон, запряженный четырьмя крепкими лошадками. Он мчался между волнистыми холмами. На ездовом была такая же маска, как на Йене.
– Я полагаю, он позаимствовал ее у англичан? – насмешливо поинтересовалась она.
Йен повернулся к ней.
– Они не носят масок, – сказал он, и в его голосе она услышала смех.
Она не спросила ни о человеке, сопровождавшем фургон, ни о его маске. Вероятно, существовали вещи, которые ей было не положено знать. И Йен не собирался посвящать ее в них.
Малыши молча и покорно вскарабкались в фургон, за ними полезли старики. Остальные – взрослые и еще молодые женщины, но уже изможденные тяжелой жизнью и лишениями – шагали за фургоном. Только двое мужчин по возрасту могли бы участвовать в мятеже, но один был крив на один глаз, а второй потерял руку. Однако оба отказались ехать в фургоне и шли пешком рядом с женщинами.