JК
Пляж острых ощущений :: Степнова Ольга
Страница: 39 из 77 — Теперь могу смело сказать, чтоэто лучший день в моей жизни!
* * *
Я плыл по морю на надувном матрасе. Солнце пялилось на меня сверху своим единственным жарким глазом и почему-то совсем не слепило. Я подмигнул ему, но оно осталось величественно-равнодушным и безучастным. Берег был далеко, берега совсем не было видно, но это совсем не пугало меня. Я был счастлив своим одиночеством, своей отрезанностью от мира, своей ничтожностью и беззащитностью перед могучей стихией.
Матрас, кажется, слегка спустил воздух, но это тоже почему-то не пугало меня. Мне было хорошо, тихо, спокойно.
Умиротворение мое вдруг нарушила легкая тряска. Море при этом оставалось совершенно спокойным, матрас, хоть и спущенный, лежал на воде неподвижно, но меня сотрясал легкий тремор где-то в районе плеча. Он категорически не годился для моего ощущения счастья от одиночества, поэтому я решил изменить положение на матрасе и перекатиться на живот. Но руки не двигались, в ногах не оказалось сил, а тряска только усилилась. Я хотел заорать, но голоса не было. Я в ужасе уставился на безоблачное небо; вот она, расплата за счастье — полный паралич, немота и трясучка. «Хорошо, что еще не ослеп», — подумалось мне. Оранжевый солнечный диск вдруг подмигнул мне очкастым глазом Беды и ее же голосом заорал:
— Бизя, вставай! Вставай, черт тебя побери! Посмотри, что про нас написали! Да продери ты шары!
Я открыл глаза и увидел перед собой Элку в шортах и топике, состоявшем из одних только лямок.
* * *
Я плыл по морю на надувном матрасе. Солнце пялилось на меня сверху своим единственным жарким глазом и почему-то совсем не слепило. Я подмигнул ему, но оно осталось величественно-равнодушным и безучастным. Берег был далеко, берега совсем не было видно, но это совсем не пугало меня. Я был счастлив своим одиночеством, своей отрезанностью от мира, своей ничтожностью и беззащитностью перед могучей стихией.
Матрас, кажется, слегка спустил воздух, но это тоже почему-то не пугало меня. Мне было хорошо, тихо, спокойно.
Умиротворение мое вдруг нарушила легкая тряска. Море при этом оставалось совершенно спокойным, матрас, хоть и спущенный, лежал на воде неподвижно, но меня сотрясал легкий тремор где-то в районе плеча. Он категорически не годился для моего ощущения счастья от одиночества, поэтому я решил изменить положение на матрасе и перекатиться на живот. Но руки не двигались, в ногах не оказалось сил, а тряска только усилилась. Я хотел заорать, но голоса не было. Я в ужасе уставился на безоблачное небо; вот она, расплата за счастье — полный паралич, немота и трясучка. «Хорошо, что еще не ослеп», — подумалось мне. Оранжевый солнечный диск вдруг подмигнул мне очкастым глазом Беды и ее же голосом заорал:
— Бизя, вставай! Вставай, черт тебя побери! Посмотри, что про нас написали! Да продери ты шары!
Я открыл глаза и увидел перед собой Элку в шортах и топике, состоявшем из одних только лямок.