JК
Флорентийка :: Бенцони Жюльетта
Страница: 66 из 78 — Пойдет ли это напользу всем Веспуччи, коли ясновидец семьи вмешался?
Но уже Лоренцо Великолепный заговорил с возмутителем спокойствия:
— Уходи, Америго Веспуччи! Симонетта царит во Флоренции из-за своей красоты, и вы должны гордиться этим. Если ее супруг. Марко, не захотел сопровождать жену, то мы сожалеем об этом, но ничего не можем сделать.
— Он слишком хорошо знает, что не был бы здесь желанным гостем. Я ухожу, потому что ты повелеваешь, но ты должен знать, что семья не одобряет…
Кто-то потянул его за рукав, пытаясь остановить дерзкую речь, Фьора узнала своего художника. Сандро Боттичелли и молодой Веспуччи были друзьями, дом одного и дворец другого находились по соседству в квартале Огнисанти. Тем не менее Фьора и Кьяра готовы были открыто поддержать Америго.
Отец Фьоры и дядя Кьяры воспрепятствовали этому.
— Ты должна знать, что эти люди теряют голову, когда затрагивают их идолов, — недовольно заметил Альбицци. — Что касается Медичи, то мы уже поплатились за их злопамятность, и у меня нет желания отправиться в ссылку, как мой отец.
Франческо довольствовался тем, что улыбнулся дочери и заставил ее сесть на место, ведь спектакль еще не закончился.
Она опустилась на скамью и, машинально взглянув на бургундского посланника, тотчас же отвернулась, покраснев до корней волос.
Но уже Лоренцо Великолепный заговорил с возмутителем спокойствия:
— Уходи, Америго Веспуччи! Симонетта царит во Флоренции из-за своей красоты, и вы должны гордиться этим. Если ее супруг. Марко, не захотел сопровождать жену, то мы сожалеем об этом, но ничего не можем сделать.
— Он слишком хорошо знает, что не был бы здесь желанным гостем. Я ухожу, потому что ты повелеваешь, но ты должен знать, что семья не одобряет…
Кто-то потянул его за рукав, пытаясь остановить дерзкую речь, Фьора узнала своего художника. Сандро Боттичелли и молодой Веспуччи были друзьями, дом одного и дворец другого находились по соседству в квартале Огнисанти. Тем не менее Фьора и Кьяра готовы были открыто поддержать Америго.
Отец Фьоры и дядя Кьяры воспрепятствовали этому.
— Ты должна знать, что эти люди теряют голову, когда затрагивают их идолов, — недовольно заметил Альбицци. — Что касается Медичи, то мы уже поплатились за их злопамятность, и у меня нет желания отправиться в ссылку, как мой отец.
Франческо довольствовался тем, что улыбнулся дочери и заставил ее сесть на место, ведь спектакль еще не закончился.
Она опустилась на скамью и, машинально взглянув на бургундского посланника, тотчас же отвернулась, покраснев до корней волос.