JК
Герцогиня и султан :: Галан Жюли
Страница: 11 из 340Хотя почему обиднее – Жанна понять не могла. Наверное, потому, что легче сопротивляться открытому врагу, чем человеку, который видит в тебе только товар.
– Как, господин капитан? – сделала большие глаза Жанна. – Я же должна буду померить платья! Не могу же я оставить себе наряд, который плохо на мне сидит?!
– Дело твое, герцогиня, – кивнул капитан. – Только я с места не сдвинусь. Меня не проведешь!
– Как хотите, капитан! – пожала плечами Жанна. – Тогда будете держать зеркало.
Такого оборота капитан не ожидал и несколько растерянно сжал в руке небольшое зеркальце.
«Ну, погоди, милый! – злорадно думала Жанна; оглядывая себя в зеркале. – Ты меня до гроба помнить будешь! Будешь продавать на восточном базаре и локти кусать от досады, что себе оставить нельзя! А то команда тебе голову отрежет! У, рожа противная! Я – слишком дорогая жемчужина для такого навоза, как ты!»
– Жаккетта, открывай сундук! – скомандовала она.
Безмолвная, с кровоподтеком на виске, Жаккетта проковыляла к сундуку. Вместо растерзанных в клочья юбок Жанна дала ей свою нижнюю, и Жаккетта путалась теперь в слишком длинном подоле. Да и без этого походка ее ровней бы не стала. Во влажном соленом воздухе каморки, который отвели пленницам под каюту, раны заживали плохо, и каждый шаг, поэтому давался с трудом. Жаккетта не боялась и не ненавидела команду. Просто перестала их воспринимать. Весь внешний мир для Жаккетты замкнулся на госпоже Жанне, кроме нее, не существовало ничего.
– Как, господин капитан? – сделала большие глаза Жанна. – Я же должна буду померить платья! Не могу же я оставить себе наряд, который плохо на мне сидит?!
– Дело твое, герцогиня, – кивнул капитан. – Только я с места не сдвинусь. Меня не проведешь!
– Как хотите, капитан! – пожала плечами Жанна. – Тогда будете держать зеркало.
Такого оборота капитан не ожидал и несколько растерянно сжал в руке небольшое зеркальце.
«Ну, погоди, милый! – злорадно думала Жанна; оглядывая себя в зеркале. – Ты меня до гроба помнить будешь! Будешь продавать на восточном базаре и локти кусать от досады, что себе оставить нельзя! А то команда тебе голову отрежет! У, рожа противная! Я – слишком дорогая жемчужина для такого навоза, как ты!»
– Жаккетта, открывай сундук! – скомандовала она.
Безмолвная, с кровоподтеком на виске, Жаккетта проковыляла к сундуку. Вместо растерзанных в клочья юбок Жанна дала ей свою нижнюю, и Жаккетта путалась теперь в слишком длинном подоле. Да и без этого походка ее ровней бы не стала. Во влажном соленом воздухе каморки, который отвели пленницам под каюту, раны заживали плохо, и каждый шаг, поэтому давался с трудом. Жаккетта не боялась и не ненавидела команду. Просто перестала их воспринимать. Весь внешний мир для Жаккетты замкнулся на госпоже Жанне, кроме нее, не существовало ничего.