Гимн Рождества   ::   Спир Флора

Прикусив язык, чтобы не бросить ему, что она – самый разнесчастный человек на свете, Кэрол пристально взглянула на преподобного м-ра Кинсэйда. До сегодняшнего знакомства с ним она не представляла себе, что можно выражаться в такой манере. Его изощренная речь звучала так, будто он жил в Викторианскую эпоху. И как он смеет клянчить у нее деньги чуть ли не на похоронах?

– Церковь святого Фиакра, – пробормотала Кэрол, испытывая злорадство при мысли о том, что собирается сказать, – знаю я, кто такой этот святой Фиакр.

– Мы – нация садовников, – ответил ректор, – и потому многие о нем знают. Ибо он – святой покровитель садовников.

– Это не все, – продолжала Кэрол, – святой Фиакр – типичный женоненавистник, ирландский монах-отшельник, он жил в шестом веке. Как я припоминаю, у него было правило, запрещавшее женщинам входить в ограду, окружавшую его драгоценную хижину.

Кэрол и сама не понимала, почему она ведет себя так нелюбезно. Обычно она держалась совсем иначе, но что-то в чете Кинсэйдов раздражало ее. Почему-то в их присутствии она чувствовала себя виноватой. Она этого не любила.

– Святые пользуются славой трудных людей, самая их святость заставляет окружающих чувствовать себя неловко, – улыбнувшись, сказала миссис Кинсэйд, делая вид, что грубость Кэрол ее не обидела. – Есть даже легенда о том, как одна знатная дама нарушила это правило и осмелилась войти в ограду. Она попыталась заговорить с ним. Конечно, ее тут же постигла ужасная смерть. Но это было – если было вообще – более четырнадцати столетий тому назад.