JК
Глаза, чтобы плакать :: Дар Фредерик
Страница: 8 из 139Люсия разговариваласо мной, вдыхая аромат моих роз. Я истуканом стоял перед ней, не зная, куда деть руки.
– Какую роль вы хотели бы сыграть, Морис?
Видимо, журналисты не раз задавали ей этот никчемный вопрос, и теперь она решила переадресовать его мне. Немного подумав, я выпалил:
– Роль Адама!
На этот раз ее смех был полон нежности.
– Очень любопытно. А почему именно Адама?
– Потому что Адаму было неведомо, что существует смерть.
Актриса нахмурилась.
– Вы уже размышляете на такие мрачные темы?
– Очень часто.
– В вашем-то возрасте?
– Возраст здесь ни при чем. Речь идет лишь о наличии или отсутствии способности это осознавать.
– Подумать только! А вы, оказывается, отнюдь не глупы, мой мальчик!
И вновь проклятая краска стала заливать мое лицо и шею. Я поднес ладони к вискам и чуть не обжег пальцы о пылающие щеки. Люсия вытащила из моего букета одну едва распустившуюся розу и протянула ее мне.
– Возьмите, я хочу вас отблагодарить. Если вы любите сувениры, то засушите ее в книге...
Я схватил цветок, который моментально перестал быть для меня обычной розой за восемьдесят франков, и бросился прочь. Не уверен, что перед своим паническим бегством я успел выдавить из себя слова прощания, в памяти осталась лишь немного грустная улыбка, с которой Люсия Меррер смотрела мне вслед. Моя рука бережно сжимала цветок, чем-то похожий на эту улыбку.
– Какую роль вы хотели бы сыграть, Морис?
Видимо, журналисты не раз задавали ей этот никчемный вопрос, и теперь она решила переадресовать его мне. Немного подумав, я выпалил:
– Роль Адама!
На этот раз ее смех был полон нежности.
– Очень любопытно. А почему именно Адама?
– Потому что Адаму было неведомо, что существует смерть.
Актриса нахмурилась.
– Вы уже размышляете на такие мрачные темы?
– Очень часто.
– В вашем-то возрасте?
– Возраст здесь ни при чем. Речь идет лишь о наличии или отсутствии способности это осознавать.
– Подумать только! А вы, оказывается, отнюдь не глупы, мой мальчик!
И вновь проклятая краска стала заливать мое лицо и шею. Я поднес ладони к вискам и чуть не обжег пальцы о пылающие щеки. Люсия вытащила из моего букета одну едва распустившуюся розу и протянула ее мне.
– Возьмите, я хочу вас отблагодарить. Если вы любите сувениры, то засушите ее в книге...
Я схватил цветок, который моментально перестал быть для меня обычной розой за восемьдесят франков, и бросился прочь. Не уверен, что перед своим паническим бегством я успел выдавить из себя слова прощания, в памяти осталась лишь немного грустная улыбка, с которой Люсия Меррер смотрела мне вслед. Моя рука бережно сжимала цветок, чем-то похожий на эту улыбку.