Гобелены грез   ::   Джеллис Роберта

Он наблюдал, как она шла, думая с острой болью, что ее ножки вряд ли пошевелили бы даже травинку — настолько легкой и хрупкой она казалась. Он вспомнил, какой ужас испытал, когда в руках своей матери, Берты, в жалкой каморке замковой путаны впервые увидел Одрис спустя несколько часов после ее появления на свет. Он был уверен, что девочка умрет, так же, как и другие дети сэра Вильяма, рожденные в законном браке. Тогда сэр Вильям нашел бы сотню оправданий, чтобы поколотить Бруно, и даже если бы не сделал этого, то разглядывал бы его с непреходящей злобой и ненавистью — именно потому, что из всех сотворенных сэром Вильямом младенцев выжил один только Бруно, рожденный простой гулящей девкой из замка.

Но умерла не Одрис, а леди, ее мать.

Внезапно Бруно улыбнулся, вспомнив, как его мать смеялась над ним, когда он начинал плакать от страха, что такое крошечное, милое и прекрасное создание, как Одрис, должно умереть.

— Эта не умрет, — говорила Берта, — ни за что. Разве ты не видишь, как упорно она сосет грудь, а ведь она такая маленькая. И она сосет мое молоко, — добавляла она с гордостью, понизив голос так, чтобы никто, кроме сына, не смог услышать, — а не ту прокисшую дрянь, которая сочится из сосков ее матери…

Слуги помогли Бруно пройти обратно через зал и подняться по узкой лестнице на третий этаж южной башни. Толстая, обитая железом дверь — последний и мощный оборонительный рубеж, за который враги должны были сражаться на своем пути в главную башню, — была отворена.