Гобелены грез   ::   Джеллис Роберта

Хью, понимая, что от пешего войска нельзя требовать большего, ограничился тем, что приказал выставить дозорных не только вокруг лагеря, но и у повозок с провиантом — неровен час, налетит шайка горцев. Им уже приходилось натыкаться на шотландцев — то были одиночки, все ужасно израненные, и Хью каждый раз приказывал своим людям расправиться с ними, не допуская излишней жестокости. Выбора у него, впрочем, не было: он не мог взять пленных с собой — на повозках для них не было места; не мог выделить людей, чтобы те, оставшись позади основного отряда, конвоировали их; не мог, наконец, просто предоставить несчастных своей судьбе, ибо это значило обречь на долгую и еще более мучительную агонию или, если бы они каким-то чудом вырвались из объятий безносой старухи с косой, обречь на гибель кого-то из ни в чем не повинных крестьян, которых эти выжившие недобитки грабили бы и убивали, добывая хлеб насущный, продвигаясь к себе на север.

Что касается отдыха, Хью предпочел бы, несмотря на кромешную тьму, двигаться дальше. Он неважно себя чувствовал — полыхало сухим жаром все тело, время от времени его бросало в крупную дрожь — и знал, что к утру станет еще хуже. И не ошибся в своих ожиданиях. Рыцарь послушно съел часть того, что ему было предложено, — столько, сколько смог, а было этого, прямо скажем, немного — и уснул сразу же после того, как утолил голод, но спал мало и плохо.