JК
Гордая американка :: Бенцони Жюльетта
Страница: 47 из 445Надо будет попробовать!
Молодая женщина закатилась настолько мелодичным смехом, что мисс Форбс устыдилась. Она мгновенно прониклась добрым чувством к Антуану, который старался не выказывать разочарования и веселил соседей по столу забавными репликами. Тетушку он счел немного выжившей из ума, но полной обаяния. Что касается дядюшки Стенли, то познания француза по части английских лошадей и французских вин растопили лед его предубеждения: выйдя на пару выкурить по сигаре, они уже были закадычными друзьями.
Тем временем Александра, отвлекшаяся от странствий Чайлд Гарольда, которые на самом деле были ей как-то ни к чему, впервые за долгое время открыла ненаписанную книгу своих воспоминаний на той преднамеренно преданной забвению странице, где начиналось повествование о героических и в то же время устрашающих событиях далекого пекинского лета, когда ее ждала бы ужасная смерть, если бы не счастливое вмешательство Антуана Лорана.
Она не любила возвращаться в воспоминаниях к аду тех нескольких недель, когда она жила в постоянном страхе и когда ей в голову закрадывалась мысль, что наибольшим благодеянием свыше было бы, если бы кто-то просто пустил ей пулю в висок.
Молодая женщина закатилась настолько мелодичным смехом, что мисс Форбс устыдилась. Она мгновенно прониклась добрым чувством к Антуану, который старался не выказывать разочарования и веселил соседей по столу забавными репликами. Тетушку он счел немного выжившей из ума, но полной обаяния. Что касается дядюшки Стенли, то познания француза по части английских лошадей и французских вин растопили лед его предубеждения: выйдя на пару выкурить по сигаре, они уже были закадычными друзьями.
Тем временем Александра, отвлекшаяся от странствий Чайлд Гарольда, которые на самом деле были ей как-то ни к чему, впервые за долгое время открыла ненаписанную книгу своих воспоминаний на той преднамеренно преданной забвению странице, где начиналось повествование о героических и в то же время устрашающих событиях далекого пекинского лета, когда ее ждала бы ужасная смерть, если бы не счастливое вмешательство Антуана Лорана.
Она не любила возвращаться в воспоминаниях к аду тех нескольких недель, когда она жила в постоянном страхе и когда ей в голову закрадывалась мысль, что наибольшим благодеянием свыше было бы, если бы кто-то просто пустил ей пулю в висок.