Госпожа моего сердца   ::   Кинсейл Лаура

– Итальянцев больше волнует свое достоинство и честь, – отозвалась она на это событие. – Они отдыхают на коврах у камина, а не на ристалище турнира, как это умудряются делать ваши доблестные воины, причем, заметьте, в присутствии дам.

Ланкастер дернулся и вытянулся в своем кресле. К нему сразу же бросился паж. Ланкастер на секунду повернулся к нему, затем встал:

– Прошу простить мою неучтивость, ваше величество. – Он сделал поклон. – Меня призывает мой брат, принц. Так что весьма сожалею, но вынужден вас оставить.

Меланта ответила очень любезно:

– Не беспокойтесь и идите, – сказала она. – И да пусть Бог хранит здоровье нашего глубоко почитаемого принца лорда Эдварда.

Он повернулся несколько менее элегантно, чем обычно, и направился вслед за своим пажем. Музыканты продолжали наигрывать свои веселые мелодии. Меланта посмотрела ему вслед, взмахнула веером и улыбнулась.

Раздался звук фанфар и заглушил шум толпы и мелодию музыкантов. Маршал-распорядитель выехал на центр поля, провозглашая новый поединок в ритуале, который повторялся, наверное, со времен Ланселота и короля Артура.

Из-за шатров показался рыцарь цвета кровавого заката. В руке, поднятой над головой, он держал черное копье. Под ним был огромных размеров конь, посылающий, как и он сам, красноватые отблески брони.

У выставленных щитов рыцарь остановил своего коня, и все зрители умолкли. Воцарилась тишина, все ждали. Наступал наиболее драматический момент.