Страница:
6 из 44
Стечение же последних он склонен был рассматривать для себя не как непреодолимую совокупность трусливых демаршей или откровенное приспособленчество, а как решаемую в принципе ситуацию, как вызов своим духовным и физическим способностям. Именно поэтому он и не знал, каков он.
Единственное, что он понимал, это то, что от юной поры, когда ты весь – то мягкое пламя, готовое объять целый мир, то гордое противодействие и бунт, то зовущая к самопожертвованиям пылкая серьезность, осталось только смутное чувство неприкаянности и недовольства, которое порой копошится и ерепенится в душе. В нем народилось новое «я». Это «я» уже не могло ничего принять без оговорок, оно подсматривало за ним, когда он, например, лежал на диване, читал, думал, строил планы на будущее или когда занимался любовью. Это маленькое хладнокровное «я» даже каким-то диковинным образом подружилось с до сих пор не изжитой в нем юной самонадеянностью и мальчишеской уверенностью в шаткости мира и в возможности его изменить.
Как-то, уже закончив МГИМО и ударившись в журналистику, он поймал себя на мысли, что жизнь поступила с ним, как клейкая бумага – с мухой. Он почувствовал себя пойманным общими понятиями о социальном престиже, карьере, удачной личной жизни. И тогда это самое мальчишество взбунтовалось в нем. То, к чему он пришел сейчас, Китаец не мог бы назвать счастьем или несчастьем.
|< Пред. 4 5 6 7 8 След. >|