Ираидин пансион   ::   Дубчак Анна

Дина тоже сложила губы трубочкой и дула нежно, студила благостно, ласково…

— Алло, сыночек? Здравствуй, Сереженька. Как вы там? Я что звоню-то, у нас здесь помидоры пошли, фрукты разные, базар хороший. Ты бы привез Машеньку. Я так соскучилась по ней. Она бы и поправилась тут, и загорела на пруду. А помнишь Клавдию-молочницу? У нее корова в этот год замечательная, молоко дает хорошее, жирное, сладкое прямо! Привезите мне внученьку, я уж который раз прошу, а вы не везете. Сделайте матери приятное — дайте понянчиться, а то вырастет и не увижу ее маленькую. Что? Не слышу! А… Спасибо, здорова, ничего. Вот только ноги все болят. Ты насчет мази не узнавал? Помнишь, я тебе давеча говорила? Ноги, ноги болят, да так болят, что сил нет… Да нет, не плачу я, тебе кажется. Как Надежда? Опять не пришла поговорить? Вы-то хоть между собой ладно живете или как? Ну и слава богу. Да нет же, говорю, не плачу… Девушка, подождите, не разъединяйте! Все…

Зоенька плакала тихо, постанывая и подвывая, как умеют плакать и причитать только старухи.

Андрей, по привычке куривший за полночь, замер с сигаретой и был не в силах сдвинуться с места. Но вот хлопнула дверь, и он прошел в коридор. Днем он так и не вспомнил о телефоне и у хозяйки ничего не спросил. А что, если позвонить домой или Ольге? Хотя что он ей скажет? Он чиркнул спичкой и увидел в углу, на сломанной этажерке с хламом и старыми санками, пыльный старинный телефон. Желтые кружочки со стертыми от времени цифрами, заигравшие при свете, тянули к себе.