Искушение ночи   ::   Джойс Лидия

Ее резкие слова напомнили Рейберну о тех, кто удивлялся ему в течение многих лет – леди, которые шептались, прикрывшись веерами, дети, глазеющие на него с дерзким любопытством, а задолго до этого – наполовину жалеющие, наполовину испуганные взгляды нянек, и одно юное лицо, застывшее с выражением такого ужаса и отвращения, что минувшая с тех пор четверть века не смогла стереть ни единой подробности, врезавшейся ему в память. Воспоминания нахлынули на него, словно все назойливые, осуждающие взгляды минувших тридцати четырех лет снова уставились на него, и он отталкивал их со злобным отчаянием.

– Что вы знаете обо мне и моих побуждениях? – проскрежетал он. – Как смеете высказываться столь бестактно? Леди Виктория хранила молчание. Ее рука в его руке была холодной, маленькой и хрупкой. Он мог раздавить ее одним усилием. А когда их взгляды встретились, он осознал, что она это понимает.

Но в ее голубых глазах не было ни страха, ни намерения отпрянуть от его силы, его властности. В них горело презрение, и усмешка кривила ее губы, когда она заговорила:

– Пустите. Вы делаете мне больно.

Каждое слово звучало как обвинение, более действенное, чем любая обличительная речь. Он отпустил ее руку, словно обжегся. Чудовище. Зверь. Эти слова не могли бы прозвучать с большей резкостью, даже если бы она бросила их ему в лицо.

Байрон резко выдохнул воздух.

– И что же вы думаете? – спросил он, возвращая разговор в прежнее русло.